Белые призраки (сборник)
Шрифт:
…Партизана Петра Туренко вели на расстрел. После допроса Петр едва передвигал ноги: фашисты избивали его, пока он не терял сознания, обливали водой, снова били, требовали дать сведения об отряде. Туренко кричал, заливался кровью, хрипел под ударами, но ничего не сказал врагам.
Теперь его вели на расстрел. Один из конвоиров — гигант, на голову выше Петра и вдвое шире его в плечах — накануне стоял на часах у комендатуры и слышал, как допрашивали партизана. Он шел позади, в двух шагах, наведя автомат на Туренко. Второй конвоир — низенький, тщедушный немец, обутый в огромные, не по размеру, солдатские ботинки, шел, прихрамывая, видимо, каждый
— Послушай, Ганс, — сказал он высокому немцу, — я ведь только что сменился с поста, весь день не ел ничего… Что, если забегу пообедать? Да и ноги чуть отдохнут — натер проклятыми башмаками. Ты с ним один справишься, а?
Высокий конвоир немного подумал.
— Ладно, Отто, иди. А с ним, — кивнул он на партизана, — думаю, возни особой не будет, он ведь почти мальчик. Иди, иди, Отто, только не попадайся на глаза обер-ефрейтору.
Вечерело. Прошли по безлюдной улице когда-то оживленного села. Сразу за околицей начинался лес.
— Hier [1] , — сказал немец, подойдя к стогу соломы.
Туренко остановился.
Не выпуская из рук автомата, немец отцепил висевшую на поясе небольшую лопатку и бросил ее к ногам партизана.
— Schneller [2] , — сказал он. — Ям копать!.. Бери лопат!
Туренко взял лопату, быстро огляделся вокруг. Ни души. Неожиданно вспыхнувшая мысль, вероятно, отразилась на его лице.
— Но-но, ruhig [3] , — сказал немец, отступая на шаг. — Копать ям!
1
Здесь (нем.).
2
Быстрее (нем.).
3
Спокойно (нем.).
Петр стал копать могилу. Прошло пять минут.
— Still stehen! [4] — вдруг тихо сказал немец. — Nicht копай.
Подняв автомат вверх дулом, он дал короткую очередь, через полминуты — другую…
— Бери, партизан, — немец указал на сноп соломы. — Давай в ям!.. Теперь кидать земля…
И Туренко начал забрасывать лежавшую в яме солому.
Когда над ямой вырос заметный холмик, немец сказал:
— Не бойся!.. Я не убивал русиш партизан. Я сам есть Arbeiter [5] . Был в тюрьма за социялистик пропаганда! Помни Ганс Кронке!
4
Стой, не копай (нем.).
5
Рабочий (нем.).
Повернув Туренко лицом к дороге, немец легонько толкнул его в спину широкой ладонью…
Через день в штаб партизанского отряда прибежали две женщины:
— В нашей землянке, в лесу, умирает человек. Мы подобрали его на опушке. Говорит — партизан.
Из отряда туда тотчас направили двух партизан с носилками. В отряде раненого партизана поместили в лазарет. Жизнь человека была спасена, им оказался Петр Туренко, свалившийся в лесу от слабости.
А еще через две недели в наши руки попал Кронке. Доставил его в чекистскую группу один из наших товарищей, Владимир Павлюченко. С группой бойцов он устроил засаду, подбил грузовую машину и взял пленных. Одним из них и был Кронке. Немец рассказал о случае с партизаном, которого спас. «Старого знакомого» Туренко признал, и мы оставили Кронке в отряде…
Нашего новичка мы и решили использовать для детальной разведки на станции. С удостоверением, якобы полученным в госпитальной команде выздоравливающих, отлично изготовленным нашими «специалистами», Кронке направился на станцию «Д». Задержанный охраной, он объяснил, что находился в госпитале и теперь должен вернуться в часть. Узнав от охраны, что отсюда на фронт можно попасть любым эшелоном, он попросил посадить его в первый же поезд.
Кронке действительно пристроился на тормозной площадке товарняка, но вскоре спрыгнул с поезда и скрылся в лесу. Вечером Ганс докладывал командиру отряда:
— На этой станции фашисты строят пункты специальной железнодорожной сигнализации и телеграфной связи особого назначения.
Набросав на листке бумаги схему расположения секретных объектов, Ганс дополнил свое сообщение данными об охране, которая состояла из гитлеровцев, недавно прибывших в «Д», и отряда полицаев.
— Мои соотечественники, — добавил Кронке, — завтра в ночь собираются ехать в Авдеевку встречать рождество. На станции останутся только полицейские.
Командир отряда вызвал начальника диверсионно-подрывной службы инженер-капитана Кальницкого. Коммунист Сергей Кальницкий был переброшен в тыл врага недавно, в конце 1943 года, но своим отличным знанием дела, мужеством и выдержкой успел заслужить у партизан любовь и уважение.
После обсуждения данных разведки было решено готовиться к операции. Кальницкий наметил план, состав группы, дал приказ готовиться к маршу. Он тщательно проверил исправность саней, везущих взрывчатку, прочность упряжки. У каждого участника операции лично проверил оружие, осмотрел уложенные в сани медикаменты, взрывчатку, все, что требовалось для успешного выполнения операции.
Вечером Кальницкий повел минеров на станцию. В качестве проводников с ними ушли Ганс Кронке и разведчик Павлюченко.
Шли в полной тишине, команды отдавались вполголоса, курили только на привалах, пряча огонек в рукавах полушубков.
К исходному пункту, в небольшой хуторок, расположенный в лесу, минеры прибыли на рассвете. Днем они тщательно вели разведку, а как только стемнело, направились к станции.
Немцы уже уехали в Авдеевку, а охрану несли полицаи. Сняв часовых, партизаны ворвались в здание вокзала. Ошеломленных полицаев обезоружили, связали и заперли в погреб. В горячке боя партизаны не заметили присыпанное снегом окошко погреба, выходившее во двор.
Свой командный пункт Кальницкий расположил в кабинете начальника станций. Расставив посты, он выслал группу минеров к водонапорной башне и водокачке, часть людей — минировать входные пути и стрелки, остальных — уничтожать связь.
Неожиданно вдали послышался гудок паровоза.
— Что за поезд? — спросил Кальницкий.
— Не знаю, — растерянно ответил начальник станции. — Этот — вне расписания. Видимо, эшелон с живой силой.
— Закрыть семафор! — приказал Кальницкий.