Белый дракон
Шрифт:
— На плато преобладают юго-восточные ветры. И сильные, — подал голос Паймур и тоже сделал жест, как будто смахивал пыль. — Ты что, не заметила, как там ветрено?
— Именно потому и удалось разглядеть кое-что с воздуха, — сказал Робинтон. — Я знаю, Джексом, это всего лишь догадка, но что-то упорно подсказывает мне: извержение застало наших предков врасплох. С другой стороны, у тех, кто сумел создать Сестер Рассвета и подвесить их в небесах, должно было бы хватить смекалки распознать действующий вулкан и держаться от него подальше… Так что извержение скорее всего произошло
— Мы станем твоими руками и ногами, Мастер, — пообещал Джексом.
— А они — твоими глазами, — добавила Менолли, кивнув на огненных ящериц, облепивших стропила.
— Признаться, я очень рассчитывал на вашу подмогу, — расцвел арфист, с благодарностью глядя на молодежь.
— Когда ты хочешь, чтобы мы попробовали? — спросил Джексон.
— Как насчет завтра? — почти с робостью предложил Робинтон.
— Никаких возражений. Паймур, Менолли, Шарра, вы со своими файрами будете мне нужны!
— Я бы тоже поучаствовала, — сказала Миррим. Судя по тому, как сразу замкнулось лицо Шарры, такая перспектива вдохновляла ее не больше, чем самого Джексома.
— Может быть, не стоит, Миррим? — сказал он. — Как бы твоя Пат всех здешних ящериц нам не распугала…
— Брось, Джексом, что за чепуха, — отмахнулась зеленая всадница.
— Он прав, Миррим, — сказала Менолли. — Посмотри, что делается на берегу, ни одного файра без метки. Они тут же скрываются при виде драконов и не боятся одного Рута.
— А я говорю — чепуха! И потом, у меня три отлично обученных файра! Это лучшие файры на всем Перне…
— Увы, я должен согласиться с Джексомом, Миррим, — с искренним сожалением улыбнулся ей арфист. — Твои огненные ящерицы, без сомнения, лучшие на планете, но у нас нет времени дожидаться, пока файры Южного привыкнут к Пат.
— Пат может полежать в сторонке…
— Миррим, решение принято, — твердо и уже без улыбки сказал Робинтон.
— Ну что ж. Раз я здесь не нужна… — И Миррим горделивой походкой вышла из зала.
Джексом заметил, как Робинтон проводил ее глазами, и ему стало стыдно за Миррим, так и не научившуюся сдерживать свой норов. Он посмотрел на Менолли и увидел, что ей тоже было не по себе.
— Никак ее Пат опять готова подняться? — негромко спросил Робинтон.
— Кажется, нет, Мастер.
В это время Зейр, сидевший на плече Робинтона, что-то прочирикал, и арфист вдруг всполошился:
— Брекки сюда идет! А я должен был спать!.. И он чуть ли не бегом поспешил через зал к своей двери. Оглянулся, прижал палец к губам — и скрылся в спальне. Паймур же быстро шагнул вперед и с самым невинным видом занял место у стола, покинутое Робинтоном. Почти тотчас же в окошко впорхнуло несколько огненных
— Мастеру Робинтону в самом деле следовало поспать, — сказала Менолли, нервно перекладывая рисунки с места на место.
— А по-моему, нынешний труд для него — лучшее лекарство и отдых, — заметил Паймур. — Он же чуть не спятил со скуки, пока вы с Брекки по очереди над ним квохтали. И потом, это не на плато лопатой махать..
— Я говорил тебе, Брекки: ты зря волновалась, — донесся со стороны крыльца голос Ф'нора. Однако его спутница, войдя в зал, первым долгом спросила Менолли:
— Давно лег Мастер Робинтон?..
— Всего полбурдючка, — хмыкнул Паймур, указывая на мех с вином, висевший на резной спинке стула, — и наш Мастер с отменной кротостью дал себя уложить.
Брекки смерила молодого арфиста долгим испытующим взглядом.
— Ох, что-то не больно я верю тебе, милый Паймур… — И повернулась к Джексому: — Ты, верно, все время был с ними здесь?
— Я? Нет. Мы с Рутом спали, пока нас не разбудила Миррим. — А где, кстати, Миррим? — оглядываясь, поинтересовался Ф'нор.
— Вышла куда-то, — ответила Менолли таким бесцветным голосом, что Брекки вскинула на нее глаза.
— Что, Миррим опять… — И губы Брекки осуждающе сжались. — Уж мне эта девчонка! — Она глянула на Берда, и тот умчался наружу.
Ф'нор уже склонился над картой и только качал головой — ничего подобного он, как видно, не ожидал, Потом он довольно улыбнулся всем сразу:
— Я смотрю, работаете каждый за десятерых!
— Ну, моим десятерым на сегодня, пожалуй, достаточно, — проворчал Паймур и потянулся так, что захрустели суставы. — Я иду купаться! Хочу омыть пот со лба, а с пальцев — чернила! Кто со мной?
Джексом и девушки не заставили себя долго упрашивать.
— Уже бросили, — в шутку пожаловался Ф'нор, но молодежь без оглядки мчалась в сторону пляжа.
Джексом изловчился чуть-чуть отстать и, пропустив Шарру и Паймура вперед, поймал Менолли за руку:
— Менолли! Откуда Мастер Робинтон все узнал?.. Ну обо мне?..
Она перестала смеяться, синие глаза потемнели.
— Я не говорила ему, Джексом. Он сам тебя вычислил, не знаю только когда. Понимаешь, слишком уж многое указывает на тебя…
— Как это?
Менолли принялась загибать пальцы.
— Во-первых, принести яйцо назад мог только дракон. Иначе никак. Далее, дракон этот должен был во всех подробностях знать бенденскую площадку рождений. И, наконец, верхом на драконе должен был сидеть человек, не просто решившийся вернуть яйцо, но и способный его отыскать! — Последний довод, похоже, был наиболее важным. — Скоро многие догадаются, что это был ты..
— Это еще почему?
— Ни один из всадников Южного Вейра не возвращал Рамоте украденного яйца. — Менолли улыбнулась Джексому и вдруг ласково погладила его по щеке, по той, где был шрам. — Я так гордилась тобой, Джексом, когда сообразила, какой подвиг совершили вы с Рутом! И вдвойне — оттого, что ты не стал об этом болтать. Ведь тогда было так важно, чтобы в Бендене верили, будто в Южном раскаялись и сами вернули яйцо…