Белый кот
Шрифт:
— А-а, — протянула она, улыбаясь.
У нее были великолепные зубы. Все было великолепное. Может быть, поэтому все в ней казалось ему ненастоящим.
— Кстати, я страшно рада тебя видеть, — сообщила она.
«А я нет», — хотелось сказать ему, но он промолчал.
— Дай сигарету, — попросила она.
Он протянул, молча рассматривая ее. Раньше он многого не замечал. Например, что у нее такой волевой подбородок. Тяжелый. Мужской. И взгляд человека, уверенного в своей правоте на сто процентов.
«У нее мужское лицо», — удивился он. Как же ей удавалось выглядеть женственной, беззащитной, трогательной? Он же ею на самом деле увлекся, потому что ее обидели все люди и надо было ее защищать.
«Ведьма», — подумал он с ненавистью. Когда она расхохоталась там, в тот момент, когда Женька застыла на пороге комнаты… именно тогда он увидел ее по-другому.
Она курила, слегка улыбаясь, и рассматривала его.
— Вспоминаешь наш уик-энд? — поинтересовалась тихим голосом. — О, это было задушевно!
Он не отвечал, наблюдая, как ее рука медленно следует к ярко накрашенному рту вслед за сигаретой. Ухоженная, мягкая, с яркими ногтями. «У Женьки никогда не хватает терпения на маникюр», — подумал он, невольно сравнивая опять их двоих. А руки у нее все равно аристократичные. Странно. Наверное, у людей тоже есть порода… Как у лошадей. И ежели ее нет, хоть в меха разоденься, хоть пластических операций проделай тонну — ничего не изменишь…
Словно угадав его мысли, она внимательно посмотрела в его глаза, стряхнула пепел изящным движением и вздохнула:
— Везет таким, как твоя жена… Все падает с неба, только ладони подставляй.
Он хотел возразить ей, что у нее тоже «все с неба», только с другого. И вдруг посмотрел на Иру другими глазами.
Что в самом деле он на нее взъелся? Каждый добивается собственного успеха своими методами. Если ей внушили, что она достойна особенной судьбы, а жизнь оказалось другой, разве она виновата? Ей и в самом деле не очень-то везло в жизни.
Никто не заставлял его тогда тащить ее к себе домой. Только винные пары, перемешанные с обидой на Женьку, бросившую его в Новый год. Только пьяный задор: «А вот тебе, моя дорогая. Думаешь, что я тут без тебя тоскую, ан нет!»
И кто же знал, что Женька появится внезапно на пороге…
— Ир, — сказал он мягко, — не надо так относиться к Женьке. Это мы с тобой виноваты перед ней…
— Мы?
Брови удивленно поползли вверх.
— Мы? С тобой?
Она зло рассмеялась. Раздавила окурок каблучком.
— Ладно, проехали, — махнула рукой. — Слушай, ты тут долго собираешься торчать? Ужасно не хочется тащиться в центр на автобусе… Из такой глухомани.
Он посмотрел с тоской на закрытую дверь подъезда.
Она не придет. А если придет, то снова увидит
— Ладно, — кивнул он. — Пошли… Довезу тебя до твоего центра…
Она слегка дотронулась до его щеки прохладными губами.
— Спасибо, — прошептала она.
Как будто только что пообещала ему все царства мира. Он попытался скрыть от ее глаз внезапно возникшую дрожь. Но не удалось…
Она всегда ухватывала мельчайшие детали.
— Это рушит твой образ, — сказал он. — Знаешь ли ты об этом?
Она прекрасно все поняла, но сделала вид, что это не так. Растерянное личико куклы, подумал он. Господи, как это она ухитряется при своей кукольной внешности быть такой хищницей…
— О чем ты? — спросила она.
Глаза, полные детской наивности. Слегка обиженные, вытянутые вперед губки. Ребенок, которого только что несправедливо обидели.
И ведь не он один такой дурак-то, между прочим… От Ирочки все сходят с ума.
Если она этого, конечно, хочет.
— Так, о своем, — отмахнулся он, трогая с места.
Она сидела на переднем сиденье. Она всегда там садилась в отличие от Женьки, которая наотрез отказывалась. Потому что ее там укачивало. Женьку вообще всегда укачивало от предлагаемых обстоятельств. «Непонятно, как она собирается выживать», — подумал он.
Ирина сидела, откинувшись, наблюдая за дорогой сквозь полуприкрытые веки, и курила.
— Кстати, об образе, — нарушила она тишину. — Между прочим, я тебе и не навязывалась в тот вечер…
«Навязывалась, — хотелось возразить ему. — Более того, подминала под себя. Поскольку твои желания всегда были главными…»
Но он промолчал.
— Так что давай не будем перекладывать на мои плечи твои проблемы… Мне ведь вполне хватает своих, понял? Я в отличие от твоей жены всего добиваюсь сама. И как я это делаю, никого не касается… Не я так устроила этот мир, что тут надо уметь и когтями, и соплями, и враньем…
Она прервалась, как обычно, когда внезапно понимала, что перегибает палку, начинает говорить слишком откровенно.
Дотронувшись до его руки, мягко сказала:
— Поверь, я не хотела этого.
Он кивнул.
— Нет, правда… Я не хотела. И твоя Женя мне очень симпатична…
Он кивнул.
— Сережа, ты меня вообще-то слышишь?
«Какая тебе разница?» — хотелось спросить ему, но он снова ограничился кивком, стараясь сфокусировать внимание на дороге и не слышать ее.
— Хочешь, я поговорю с ней, Сереженька? Я ей все объясню…
Он так резко крутанул руль, что чуть не вылетел на обочину. «Как она тут оказалась?» Эта мысль вдруг ударила в мозг. Ну конечно… Украдкой посмотрев на нее, он усмехнулся. Хищница, акула… И она опасна… Кто знает, что она может сделать с его Женькой?