Белый крест
Шрифт:
– Я не вполне понимаю, для чего Крестоносец приволок за тридевять земель этот коготь.
– Он просил меня отдать его в Кунсткамеру. Не вижу причин отказывать в просьбе. Для Академии Наук это большой подарок. Но это не все. Кроме когтя, он подарил нам еще коечто. Информацию. В Китае он повстречался с неким гражданином урантийских Штатов, направлявшимся в Москву. Сей гражданин – не знаю, из каких соображений, – поведал ему о том, что в Ру скоро отправится делегация урантийских послов. И якобы у этого гражданина к ним важное дело.
– Им что, собственной территории не хватает для решения своих важных дел? Почему в Москве?
– Ответа два. Первый: гражданин сей – политический эмигрант, на родине его, вероятно, ожидают крупные неприятности. В этом пункте он был не слишком конкретен, когда изливал душу Крестоносцу. Второй ответ – возможное подтверждение нашего с вами недавнего разговора. Готовится некая провокация… каковая провокация имеет целью крепко стравить нас с Урантией. В этом бывший урантийский гражданин честно признался своему случайному попутчику. Что бы это могло быть, вы не догадываетесь?
– По правде говоря, ваше превосходительство, я теряюсь в догадках о причинах словоохотливости гражданинапровокатора. Он был пьян?
– Насколько я понял, нет. Возможно, просто дурак.
– Дурню поручили бы такое дело?
– Болван удобен в использовании. Вы заблуждаетесь, считая, что для таких специфических операций выбирают исключительно умников. Чаще всего в ход идут ревностные болваны. А в нашем случае он и сам подтвердил это. Вы же знаете, что в Урантии принята система обязательного измерения умственных способностей. Так называемый айкью.
– Часть системы тотального контроля. Чтобы каждая извилина была на учете.
– Оно самое. Интересующий нас гражданин сообщил, что его айкью равен восьмидесяти.
– Негусто. Ниже среднего.
– Он сказал – выше среднего.
– Может, они деградируют?
– А знаете, я бы не удивился. При их образе жизни и декларируемых ценностях… С другой стороны, нужно различать тех, кто декларирует, и тех, для кого декларируют. Верхушка, разумеется, расслабляться себе не дает… Впрочем, вернемся к нашим баранам. Переговоры между урантийской стороной и нашим МИДом о приезде посольской делегации закончились как раз накануне. Я уточнил сегодня утром. Планируется прибытие четырех человек, двадцать девятого числа. Все – большие шишки в урантийском аппарате власти.
– И, конечно, с высокими степенями посвящения? – усмехнулся Мурманцев.
– Наверняка не без этого.
– А не собираются ли они тайком немножко поколдовать здесь? Провести парочку оккультных ритуалов?
– Ну, мы люди крещеные, что нам с того? – в тон адъютанту осклабился Малютин.
– Вы считаете, этот беглый гражданин Урантии попытается убрать послов? – посерьезнел Мурманцев.
– Как вариант.
– Нужен его портрет.
Малютин вынул из папки на столе лист бумаги.
– Это он. Фотокомпилятив со слов Крестоносца.
Мурманцев посмотрел в глаза человеку с явно монголоидными чертами лица.
– Неисповедимы пути земные. – Нервный смех так и лез наружу.
– Что вы хотите сказать?
– Этого парня я тоже видел. Один раз.
– Где?
– На Филиппинах. В гостях у черных халатов. Это он отдал им секретаря МозесаЛеви. А заодно подарил и его самолет.
– Пилот самолета? Не ошибаетесь?
– Я запомнил его на всю жизнь. Точно он. Или ктото очень похожий. Образчик искусственно выведенной в Урантии псевдочеловеческой породы. Пресловутый голем. Хотел бы я с ним поболтать немножко о том о сем.
– Гм. – Малютин начал вертеть золотые пуговицы на кителе, что означало глубокую задумчивость. Те, кто давно работал под его началом, рассказывали, что в иные дни он выходил из кабинета вовсе без пуговиц – откручивал начисто.
– Любопытно, – наконец подытожил он свои раздумья. – С подобными агентами мне еще не приходилось сталкиваться. Вы можете чтонибудь сказать о нем? Он предсказуем? Осторожен? Импульсивен?
– По всей видимости, это порода с пониженной психической активностью. Они выносливы, нетребовательны. Эмоции – минимальны, желания, скорее всего, отсутствуют, либо тоже минимальны, подчинены исключительно необходимости. В среднем низкий уровень интеллекта. Выраженное послушание, и, помоему, они закодированы на подчинение командному языку. В общем, идеальные солдаты. Или рабочий скот.
– Но этот, кажется, вышел из подчинения?
– Не думаю. Просто его прибрали к рукам другие хозяева, более ловкие. Они дали ему другую базовую установку, только и всего.
– И вот он идет прямиком к нам в руки. Нужно воспользоваться этим шансом.
– Вряд ли он сможет сообщить чтото конкретное про своих новых хозяев, Иван Фомич.
– Вы, кажется, высказали желание поболтать с этим существом о том о сем? Вот и займетесь им. Тем более он ваш старый знакомый. Будет о чем повспоминать сообща.
Генерал майор Малютин совсем не умел шутить и к тому же не знал об этом.
– Если позволите, ваше превосходительство, я бы хотел также повидаться с Крестоносцем.
– Вот уж в этом ничем помочь не могу. Я отпустил его. Взял подписку о неразглашении. Где он теперь, Бог его ведает. Вольная птица.
Урантийские послы, числом четверо, едва приехав, уже пыхтели недовольством и каждому встречному являли свои сердитые физиономии. Все было не так. Поселили их далеко от Николаевского дворца, где сейчас находился Двор, – в посольских палатах, пустующих уже более сорока лет, с тех пор как государь Владимир Романович, сменивший на престоле Отступника, разорвал отношения с Урантией. (В тридцатых годах отношения восстановили, но только на уровне консульств.) Свиту вооруженных телохранителей не пропустили на таможне и на время пребывания делегации в Ру определили в гостиницу при аэропорте. Император Михаил Владимирович личной встречи послов не удостоил, и вручать верительные грамоты им пришлось министру иностранных дел графу Щапову. Равно как и все переговоры вести только с ним и его помощниками. Главное же недовольство послов заключалось в том, что Империя попрежнему препятствовала Урантии притеснять Королевства УльУ. Не давала проводить массированные военные «акции возмездия» в ответ на похищения ульуйскими черными халатами урантийских граждан. Империи важен был политический баланс в мире. Урантия мечтала установить контроль над большей частью Королевств – с их ресурсами, дешевой рабочей силой и обширными рынками сбыта.