Белый не начинает, но должен выиграть
Шрифт:
— Откуда тебе известно об олимпиадной задаче?
— Ниоткуда, ваша честь. Но предложить именно эту задачу могли, поскольку ее решение требует длительных расчетов.
На этот раз судья проявил осторожность и не стал спрашивать, какие еще задания могли бы, по моему мнению, предлагаться на олимпиаде. И правильно.
— Судейская коллегия не имеет претензий к твоей команде.
— Благодарю, ваша честь.
— Вам всем надлежит покинуть площадку, дабы не мешать другим.
— Будет сделано, ваша честь.
Но
— Ребята, вы прямо чудо совершили!
— Стурр, ты их научил?
Глорр вопил едва ли не громче всех:
— Пятнадцать!!! Я считал: пятнадцать очков в первый же день!! Шестое место, считай, уже наше!
В первые пять минут наставник вообще не произнес ни слова. Но потом и ему удалось вставить реплику:
— Стурр, я знал, что тебе под силу поднять класс на высокое место. И ты это сделал!
Вот такое оставлять без должного ответа никак нельзя.
— Это не я, наставник, а команда. Мы все участвовали.
Истинно болельщицкий рев — ну чисто как на хоккее. Но времени не так много, как можно себе вообразить.
— Простите, наставник, но нам надо готовиться к заданию на вычитание.
Это услышали все и восприняли с пониманием.
Команда собралась в кружок. Я постарался согнать с морды и с гребня малейшие проявления радости.
— Вот что вы должны крепко уяснить себе, ребята: только что нам бешено повезло.
Многозначительная пауза. Она даст время догадаться, в чем именно повезло. А теперь эти догадки необходимо закрепить:
— Нам предложили то задание, которое я угадал. Вот почему мы смогли продемонстрировать наибольший отрыв. Но с вычитанием будет не так…
— Ты откуда знаешь?
— Не верю, что и на сложение, и на вычитание дали задание с одинаковым принципом. Скорее ожидаю задачу с числами в районе миллиона. Все помнят принципы работы с тысячами?
Будь то люди, вопрос был бы закономерен. Для драконов с их памятью он мог бы посчитаться оскорбительным. К счастью, мои подопечные приняли его за риторический.
— Почему-то я в вас уверен.
Разумеется, эту фразу сочли за незамысловатую шутку.
— Кажется, кто-то еще закончил расчет. Ну да, так и есть. Скоро нам разрешат зайти обратно. А теперь мелкая просьба…
Удивились все, хотя никто не выказал эту эмоцию слишком уж явно.
— …когда будем рассаживаться, пропустите меня назад. Мне нужно сидеть позади всех вас.
Согарр и Суирра переглянулись.
Судья пригласил нашу команду на площадку. Мы расселись. Я оказался сзади.
Ну так и есть: вычитание шестизначного числа из шестизначного. И снова отслеживаю хвосты товарищей. Но на этот раз получилось по — другому.
Мы с Согарром подали знак о решении практически одновременно. Но третьим и четвертым по скорости были незнакомые личности. Я постарался их запомнить. Это было нелегко: никаких особых примет, да и цвет обычнейший: светло — зеленый и голубой. Чего там: даже пол я угадать не смог. Зато все прочие призеры были из наших.
Вне зала эмоции, разумеется, выплеснулись:
— Одиннадцать очков!!! Уже двадцать шесть!! Как вы думаете, хватит на пятое место?
— Чего там пятое — и на четвертое можем замахнуться.
Драконочки — болельщицы отожгли «песню и танец радости». Так, по крайней мере, мне это действо назвали. Удивительно, но песня оказалась довольно мелодичной даже по человеческим меркам. Правда, текст состоял в основном из междометий. Ну а танец… Мой хохот все как раз и приписали огромной радости.
Дав ребятам выплеснуть чувства, я заявил:
— Вы тут веселитесь, а мне надо переговорить с наставником.
Никто не придал моим словам большого значения, даже Согарр.
Глава 20. Жертва фигуры с форсированным выигрышем
— Наставник, я бы хотел попросить вас рассказать мне кое-что.
Полная благожелательность в ответ, которая и ожидалась.
— Не могли бы вы точно процитировать правила олимпиад, касающиеся участников, а также прав капитана.
На это ушло, по моим прикидкам, с полчаса. Но по окончании цитирования правил (драконья память — это силища!) Леррот не удержался:
— Зачем тебе это надо, Стурр?
— Если мне как капитану придется объясняться с судьями, я должен точно знать правила.
Учительский опыт был достаточен, чтобы понять: ученик затеял нечто, находящееся на грани разрешенного. Эта мысль была высказана вслух. Но ответ я приготовил заранее:
— Наставник, если вы не будете знать мою домашнюю заготовку, то вы не можете нести за нее ответственность. Она будет на мне.
Острый взгляд в ответ.
— Стурр, я в этом случае несу ответственность за то, что не предупредил тебя о неправильности твоих действий. И еще: если я не буду знать заранее о твоих замыслах, мне труднее будет защищать тебя на судейской коллегии. А если ты не сможешь правильно защитить свои действия, то главный наставник будет весьма тобой недоволен.