Белый не начинает, но должен выиграть
Шрифт:
Согарр сделал все как надо. Я следил за его снарядом очень пристально: он летел точнехонько в «пятерку»… и пролетев три четверти пути к мишени, вдруг слегка нырнул.
В случайность я не поверил. На четверть секунды мы встретились взглядами с серо — коричневым. После этого случайность показалась мне еще менее вероятной.
Кажется, сам Согарр о чем-то догадался. Я быстренько оттеснил его назад, прошипев:
— О своих догадках никому не слова, пока я не разрешу.
Гребень и хвост товарища выразили полную невозмутимость. Он понял.
— Хьярра, твой черед.
Драконочка вышла на «огневой рубеж». Я очень тихо выдал инструкции:
— Вот тебе камень. При запуске целиться надо выше верхней «единицы».
Не задавая никаких вопросов, Хьярра лишь едва заметно опустила веки. Она мне поверила! По сравнению с этим достижением даже выигрыш олимпиады показался незначительным.
Ладно, эти мысли в сторону. Камень летел и, кажется, не то, что в «молоко» — даже в палку, возможно, не попал бы, но в дело вмешалась воздушная магия. Невидимая струя воздуха, которую направить в мишень можно куда точнее, чем летящий камень, слегка изменила траекторию — ровно настолько, чтобы снаряд впечатался в самый центр.
Взгляд в сторону недруга. Выдержка у него хороша: досада никак не проявилась, а ведь пенять ему не на кого, кроме как на самого себя. Он увидел, что камень летит мимо цели и не дал себе труда вмешаться. Но больше такой ошибки он не совершит. Значит, надо придумать что-то еще.
Тут подумалось: а ведь по очкам у нас первое место в кармане. Но эту мысль я запинал ногами: да, если наши соперники наберут еще хоть бы и пятнадцать очков, мы все равно останемся впереди, взяв лишь пять — но что, если они сломают палку? Выходит, что для уверенной победы надо сделать это самим.
Хьярра с несколько обалделым видом вернулась к товарищам и получила свою порцию безмолвных восторженных пинков.
— Фаррир, ты следующий. Вот твой камень.
Это был кремень.
— Задача: придать снаряду как можно большее ускорение, но при этом целиться левее отметки. Кроме того, надо закрутить камень вот этак…
Я показал лапой, как именно. Товарищ в очередной раз проявил рассудительность:
— Риск промаха большой.
— Это мои проблемы.
— Я не подведу.
Под этим с очевидностью подразумевалось: «И ты не подведи.»
— Пошел!
Когда лететь осталось лишь треть пути, я поддал воздушной магией. Камень чуть ускорился и начал описывать огромную дугу, а короткий толчок телемагии от судьи пришелся почти целиком на плотные потоки воздуха позади снаряда. Почувствовать такое мог даже маг моего уровня. Серо — коричневый элементарно промахнулся, поскольку не учел ускорения.
Но в тот момент отвлечение на анализ было полностью неуместным. Палка крякнула, приобрела задумчивый вид и обрушилась.
Наш судья тут же подбежал и велел команде выметаться за пределы стадиона. Никто из нас не имел ничего против. Болельщики потянулись следом.
Ради охлаждения страстей я, очутившись вне стадиона, заорал:
— Стоп!!!
Добившись относительного внимания, можно было продолжать:
— Судьи еще не утвердили результат.
На самом деле я был уверен, что серо — коричневая скотина не посмеет в очередной раз созывать судейскую коллегию. Однако нежное поглаживание паранойи по шерстке показалось уместным и нужным. И ведь прав оказался — почти. Но «почти», как известно, не считается.
Соперники показали себя во всю силушку. Они все же сломали палку — мишень пятым выстрелом. А перед тем заработали девять очков. Пришлось похвалить себя за предусмотрительность (мысленно, понятно дело).
У меня было над чем подумать. Но времени на это не дали. Получилось точно, как у классика: «Потом поймали жениха и долго били». Справедливости ради следует отметить, что и другие члены команды получили свою порцию восхищенных воплей и ударов хвостами, но мне досталось больше.
Тем же вечером ко мне зашел наставник. Пришлось рассказать ему и о методах быстрых расчетов (не всё), и о способах помощи капитана товарищу по команде (тем более не всё). Но и у меня вылезли вопросы:
— Скажите, наставник, почему такая свирепая конкуренция на олимпиаде среди второклассников?
Леррот принял самый солидный и обстоятельный вид:
— Высокое место на олимпиаде, даже на уровне младших классов, может повысить уважение к школе вообще, к старшему наставнику, и к тому, кто ведет класс. Также хороший результат может улучшить отметки участников. А это ступень в карьере. И это стимул для других дракончиков тянуться за победителями.
Рейтинг, значит, повышается. Вещь хорошая… на Земле. Но у драконов нет материальной культуры. А я не верю, чтобы чисто моральные стимулы долго держались. Нет, что-то должно быть… вещественное… чтоб в лапах подержать, или понюхать, или лизнуть. Это еще предстоит разведать.
Но на этом вопросы не кончились:
— Наставник, а те предметы, которыми мерили высоту водяного столба — они откуда?
Ответ я, конечно, знал. Но важно и то, как это подаст преподаватель.
— Это меры длины. Их нам дают люди. Имею в виду, те маги, с которыми общаются драконы. Но меры будешь изучать в старших классах.
Вот и прояснение в облаках. Есть люди, специализирующиеся на связях с драконами. Значит, может быть источник материальных благ. Надо лишь догадаться, каких именно. Именно догадаться, встречаться с этими личностями мне пока что не по чину.
Назавтра нам была дальняя дорога в неказенный дом. И опять думать не дали.
— Стурр, ты обещал разъяснить.
Не уверен, что Согарру нужны мои объяснения. Но надо.
— Ты сам видел, что твой камень летел в «пятерку». И видел, что он без причин пошел вниз. Так?
Кивок.
— Один из судей сделал это.
— Судья???
— Ему очень была нужна победа другой команды.
К этому моменту Согарр полностью овладел эмоциями (если не считать движений гребнем).
— Зачем?