Белый Слон
Шрифт:
— Великий Магистр, вот та девушка, о которой я говорил, — с благоговением сообщил Виктор, пропуская Валерию вперед.
Во главе стола сидел самый обыкновенный человек. В черном деловом костюме, с проплешиной на голове, тонкими усиками и острой бородкой. Только вот глаза у него были, как у Виктора. Гипнотизирующие.
Таким же оказался и голос. Магистр говорил размеренно, постукивая в такт словам ногой и ни на секунду не сводя взгляда с собеседника.
— Приветствую вас, Валерия Рижская. Вы моложе, чем я ожидал.
— Но я не…
Магистр поморщился. В полумраке сложно было разглядеть, как меняется его лицо. Зато глаза были видны ясно. Они словно отражали свет, отблески экрана, к которому Магистр сидел боком.
— Не стоит притворяться. Ваша игра в Анну Верлемову обманет кого угодно, но не нас. Виктор сказал, у вас есть важная информация?
Лера потопталась на месте, поглубже вдохнула и почувствовала себя, как на экзамене. Эта ассоциация вызвала острый приступ сарказма над собой. В конце концов, чего ей бояться? На кону жизнь, точнее жизни, изменить условия игры нельзя, и все, что остается — это закончить игру достойно. Бояться нечего.
— Аркадий Шильц вас обманывает, — без предисловий начала Лера. — Камни были у него задолго до начала экспедиции. Он устроил весь этот цирк с раскопками, только чтобы убедить вас в подлинности футарка, и выманить в Россию.
Магистр слушал и молчал. Только прекратил качать ногой и превратился в статую с гипнотическим взглядом. Лера попыталась навскидку определить его возраст, но не смогла. Ему было не меньше пятидесяти, но пятьдесят или семьдесят — понять было сложно. Говорил он без акцента, но в речи проскальзывал легкий французский прононс.
— Вы говорите о спонсоре конференции? — уточнил он.
— Да. Но он не просто спонсор. Он нанял людей, которые подкинули камни во время раскопок. Поскольку Полонез — биолог, а не историк, он не сумел распознать обман. К тому же, он поверил «специалистам», которых нанял Шильц. Они выдали себя за экспертов из Москвы. Может быть, они и правда специалисты — сейчас можно подкупить кого угодно.
— В этом вы правы. Подкупают и покупаются все… Как правы… — Магистр на секунду отвел взгляд. — И все же, — взгляд возвратился, — он даже не адепт ордена. Откуда ему известно про камни?
Виктор переводил взгляд со своего учителя на Валерию. И он менялся с почти благоговейного на недоверчивый.
— Этого я не знаю, — голос Леры звучал на удивление уверенно. — Но я читала письмо от некоего Коллинза к Шильцу. Они обсуждали футарк. Кроме того, Шильц пытался украсть пуговицу с аббревиатурой семейства д'Артуа.
— Украсть? — непроницаемое лицо мужчины изменилось. Он посмотрел на Валерию так же, как до этого смотрел Виктор. Словно она — враг родины, и собирается выдать недругу страшную тайну. — А откуда вам известно про знаки отличия адептов, госпожа Валерия Рижская? Допускаю, что вы могли узнать про камни и футарк. Но про пуговицы знают только посвященные — все, от адептов до магистра.
— Я расследовала убийства, произошедшие в нашем городе за последние три недели. Одна из жертв была убита как раз из-за этой пуговицы. А убили ее по поручению Шильца. Правда, пуговицу он так и не заполучил. Сейчас она находится в полиции, как вещественное доказательство.
Взгляд мужчины смягчился, и в нем проскользнула тревога. Но Виктор по-прежнему стоял с каменным лицом между Лерой и Магистром. Словно боялся, что девушка решит совершить покушение на его господина.
— Значит, вот почему он так пекся об этом мальчике… — Магистр задумчиво погладил бородку.
— Вы говорите о Жиле Рожере? — Лера сделала шаг вперед, но Виктор тут же предостерегающе на нее посмотрел. Она остановилась, и едва удержалась, чтобы не состроить ему гримасу.
— Да. Вам известно и это? — Магистр выказал легкое удивление. — Валерия, вы все больше меня интригуете.
— Благодарю, — кивнула Лера.
— Это не комплимент. Я не люблю странностей. И не верю в бескорыстные помыслы. Вы можете доказать, что не враг нам?
— Доказательство в том, что я стою перед вами, рискуя своей жизнью, — Валерия скрестила руки. — Меня ищет полиция и, возможно, люди Шильца. Но я пришла, чтобы предупредить вас об опасности. Хотя вы правы, я делаю это не бескорыстно. Если сегодня случится то, о чем я думаю, погибнет дорогой для меня человек.
— Достойный ответ, — Магистр едва обозначил кивок. — Итак, Валерия, вы утверждаете, что Аркадий Шильц специально подделал документы, подкупил ученых, чтобы, как вы выразились, выманить меня.
— Нет, он подкупил не всех. Думаю, Полонез ничего не знает. Единственное, в чем виновен Семен Денисович — в том, что согласился продать камни какому-то человеку. Но потом передумал и отказался в этом участвовать.
— Продать? — Магистр позволил себе снисходительную улыбку. — Полонез — адепт нашего ордена. Так же, как и его коллега — господин Нефедов. Кроме них никто из жителей вашего города не посвящен в тайны братства. Так вот, по нашим законам любой из членов — будь то адепт или рыцарь — нашедший недостающий футарк, должен предоставить его в распоряжение главы ордена. Жаку Дессанжу. То есть, мне. Я и есть тот самый покупатель, которому Полонез собрался передать футарк. И он не отказывался участвовать в нашем общем деле, он собирается прийти. Вы что-то путаете. Но, — Магистр поднял палец вверх. — Вы правы, все продается и покупается. В наше время…
— Ну конечно… — Валерия запустила пальцы в волосы парика. — Я не путаю! Теперь все прояснилось. Я не знала, что вы покупатель, хотя… догадывалась. Если Полонез не отказывался продавать вам камни, он виновен в другом. Шильц уговорил его подменить футарк на фальшивку и продать ее, вместо настоящих камней! Конечно же… — Лера покачала головой, усмехнулась и спросила. — Ведь как адепт он не имел права приходить на собрание, так?
— Да, — Магистр скрыл удивление. — Но ровно в двадцать тридцать пять я буду ожидать его в соседнем кабинете. Его пропустят, и посвятят в братья. А камни станут достоянием ордена, как и должно быть.
— А если он придет раньше, его не пропустят? — продолжала уточнять Валерия.
— Нет. Только в назначенный срок.
— А где будет стоять «охрана»? Те, кто решают, кого пропустить, а кого нет?
— У двери в главном зале. Никто не должен подобраться к нам во время собрания. Коридор должен быть пуст.
Лера задумчиво обвела взглядом зал. Хотя, ее совершенно не интересовала обстановка, она думала о другом.
— Вы сказали, что Полонеза должны посветить в братья, когда он придет. Но вы не сказали, что он должен принести камни. Почему?