Белый враг
Шрифт:
Скоро стрекотанье сороки затихло, и лай Балкана стал почти неслышен. Репей и Линь наелись досыта калины и, посвистав и покричав напрасно пса, вернулись на полянку, где оставили пастись коней…
Полянка, с примятой и потравленной травой была пуста: наевшись, лошади разбрелись по сторонам в поисках более лакомой травы… Мальчишки кинулись искать коней — они еще не успели далеко уйти — и скоро согнали на полянку четверку; не было пятого коня, буланого…. Мальчишки сели верхами, держали еще по коню на поводу и бранились, не зная,
— Калины захотел! — бранился Линь, — от нее только пучит. Вот как на станцию вернемся, мужик за буланого убьет…
— А ты бы не ел.
— А ты бы не звал.
— А ты бы сидел, паршивый чорт, на пне, да караулил.
— Да, я карауль — а ты калину будешь есть! Нашел дурака!
— Калину! От калины только пучит. Я говорил, что надо было спутать…
— Что «говорил» — ты бы и спутал ноги им.
— Я думал, они смирные.
— Смирные, покуда не наелись. Ты тоже смирный был, а наелся калины, — гляди, лопнешь от злости…
— Я тебе лопну! — Линёк наехал на Репейка и замахнулся…
— Ага! Ну ладно, бей, — и Репеёк подъехал к Линьку вплотную. Конь Репейка дружески положил голову на понурую шею коня Линька и приглаживал его взлохмаченную гриву языком…
Репеёк даже нагнулся на коне вперед к Линьку и сказал, бледнея:
— Ну, — ударь меня по морде…
— И ударю…
Оба замолчали. И оба услыхали издали чуть слышный лай Балкана.
Репеёк ударил коленками своёго коня по ребрам и сказал:
— Возьми и этого, серый дьявол, да жди — никуда не езди с полянки, покуда я не вернусь…
Он отдал Линьку повод третьего коня, а сам пустился на четвертом в лес на дальний лай Балкана.
VI. Заводиловка
Репей гнал лошадь целиком на лай Балкана. Он слышался то яснее, то глуше, то приближался, то удалялся; то вправо, то влево был слышен лай, а иногда проходило время, и лая было совсем не слышно… В такие минуты Репеёк останавливал лошадь и слышал, как ровно бьется под его ногою её сердце. У самого Репья сердце стучало часто и тревожно, ожидая лая. Вот снова слышно, и на зов Балкана Репеёк трогает своего послушного коня.
Среди дубов и берез стали попадаться сосны, сначала молодые — снизу до верху в ветвях, потом над дубами вздынулись кроны столетних мачтовых великанов. Конь Репейка перебрался через овражек, где играл еще не скованный морозом журчеек; за долочком — сплошной сосняк: серые снизу, а потом огненно-рыжие стволы подпирали серебряный свод, — кой-где вверху, сквозила зелень, кой-где — синевато-серое небо.
Лай Балкана ближе. Скоро Репеёк увидал, что меж сосен мелькает смутно тень Буланого. Репеёк свистнул и крикнул:
— Балкан!
Пёс кинулся ему навстречу тяжелыми скачками, высунув розовый
— Тпру!
Буланый тотчас встал, фыркнул и потянулся храпом к зеленому кусту брусники…
Репей ожег Буланого хлобыстиной: тот только вздохнул. Намотав на руку повод оброти Буланого, Репеёк тронул было своего коня, но тут же остановил и задумался… Балкан лежал на хвое под сосною, отдыхая.
— Куда ж теперь нам ехать, Балкан? Балкан встал, отряхнулся, понюхал след и побежал назад — по следу Буланого… Отбежал, остановился, тявкнул — приглашает…
Репейку показалось такое простое решение обидным: пёс даже и не задумался, когда его спросили…
— Нет, Балканчик! Конечно, ты по следу приведешь на место. Да ведь я за тобой с Буланым, смотри, не мене трех часов кружил. Надо покороче да поскорей. Время — то за полдень. Калина у меня урчит дюже в животе. А наши, чай, пшено варят.
Репей вспомнил, что полянка, где пасли коней, пришлась влево от просеки, подумал и, тронув коня вправо, позвал за собой Балкана…
Пёс лег там, где стоял, и визгом приглашал Репья вернуться. И Буланый оглянулся на собаку, потянул повод из рук Репья… Репеёк ударил лошадей хлобыстиной, и они рысцою побежали между сосен, куда им велел человек…
Соснам не было краю. Репеёк неуверенно поворачивал своего коня то вправо, то влево. Балкан жалобно повизжал, потом нагнал и покорно трусил под хвостами коней, не забегая вперед.
Репеёк стал уставать от мелькания желтых стволов без просвета. У него зарябило в глазах и, качаясь в седле от внезапной устали, Репеёк увидал, что дальние сосны бегут вперед, ближние побежали назад, и лес закружился в тишине. Репеёк остановил коня, но лес продолжал кружиться.
— Надо быть, это от калины, — подумал Репеёк, закрывая глаза.
И с закрытыми глазами Репеёк видел, что вокруг него, медленно кружа, бегут сосны. Мальчик склонился на гриву коня и замер. Постепенно мелькание в глазах утихло. Тогда Репей открыл глаза и увидал, что лес и сосны недвижимы, вздохнул — и сказал Балкану:
— Зря я не послушал тебя!..
Ему показалось, что Балкан, вильнув хвостом, подмигнул ему с явною насмешкой.
— Однако, я и без тебя выберусь, — пробормотал Репеёк.
Успокоясь, он вспомнил простое правило — как выйти на прямую дорогу, если был на ней однажды.