Белый жираф

Сент-Джон Лорен

Аллены уже собирались ложиться спать. Мама поцеловала Мартину и пошла наверх, а отец подошел к спальне дочери, обнял Мартину, взъерошил ей волосы и, как обычно, сказал: «Спокойной ночи, доченька». Но затем добавил необычное:

— Запомни, Мартина: без причины ничего не происходит.

Мартина улыбнулась ему и подумала, какие все-таки замечательные у нее родители, хотя временами они и ведут себя немного странно. А потом ушла в свою комнату, не подозревая о том, что больше никогда их не увидит.

• 2 •

Мистер

Грайс из Социальной службы сказал Мартине, что она отправляется в Африку. Точнее, в Южную Африку, в город Кейптаун.

— Южная Африка!— воскликнула Мартина. — Почему Южная Африка?

— Ну, — произнес мистер Грайс, — похоже, твоя единственная родственница живет в заповеднике в Южной Африке. Это миссис Гвин Томас — твоя бабушка.

Мартина остолбенела от неожиданности.

— Но у меня нет бабушки, — пробормотала она.

Мистер Грайс нахмурился. Он вытащил из кармана очки и еще раз поднес к глазам лист бумаги.

— Нет, ошибка исключена. Вот ее письмо.

Социальный работник протянул Мартине листок кремовой бумаги.

Дорогой мистер Грайс,

спасибо за ваши соболезнования по поводу трагической гибели моей дочери, Вероники, и ее мужа, Дэвида Аллена, — двух самых замечательных людей на этой планете. Я не знала, что по завещанию дочери я становлюсь опекуном их ребенка. Но, как бы то ни было, я согласна взять на себя эту ответственность. Это меньшее, что я могу сделать. Прилагаю к письму авиабилет до Кейптауна и lb150 на расходы Мартины. Я редко выбираюсь в город, поэтому буду вам очень признательна, если вы проследите, чтобы ее одежда подходила для климата Южной Африки.

С благодарностью,

Гвин Томас.

Что-то в тоне этого письма насторожило Мартину. Необходимость заботиться о внучке, похоже, совсем не радовала ее бабушку. Из письма ясно следовало, что Мартина станет для Гвин обузой. Бабушка даже не пожелала купить ей несколько летних платьев. Гвин определенно любила родителей Мартины, но это вовсе не означало, что ей хочется заботиться о девочке.

А как насчет дедушки? О нем в письме ничего не говорилось.

Мартина вернула письмо мистеру Грайсу.

— Не поеду, — сказала она. — Я ей не нужна, а я не собираюсь жить с тем, кому не нужна. Лучше я себе глаза выколю.

Мистер Грайс с удивлением уставился на Мартину. Это был его первый рабочий день на новой должности, и он чувствовал, что дальше будет только хуже. И почему начальница поручает ему самые сложные случаи?

— Но миссис Томас — твой официальный опекун, — сделал еще одну попытку мистер Грайс.

— Я не поеду, — упрямо повторила Мартина. — И вы меня не заставите.

Мистер Грайс принялся нервно запихивать бумаги обратно в папку и случайно опрокинул стакан с водой.

— Я сейчас вернусь, — сказал он Мартине, не обращая внимания на разводы, расползавшиеся по документам. — Мне нужно позвонить.

Мартина смотрела на выцветшие обои в кабинете мистера Грайса и понимала,

что напугана гораздо сильнее, чем показывает. Последние несколько недель прошли как в тумане. Первые кошмарные дни после пожара она провела у Моррисонов, пока их сыновья не вернулись с соревнований по регби. Потом переехала к подруге матери, которая оказалась не в состоянии справиться с горюющим ребенком. Наконец Мартину привезли в дом мисс Роуз, учительницы английского. Везде, где Мартина бывала, люди расплывались в широких улыбках и все время говорили что-то обнадеживающее. Но как только она выходила из комнаты, тут же начинались разговоры, в которых чаще всего упоминались выражения «круглая сирота» и «одна-одинешенька в целом мире».

Но Мартине было все равно. Большую часть времени она просто слонялась по дому. Девочке казалось, что она все время падает в бездну и падение никак не заканчивается. Мартина не могла есть, не могла спать, не могла плакать. В голове у нее постоянно вертелся один-един-ственный вопрос: почему?Почему она спаслась, а ее родители нет? Это казалось таким несправедливым. Пожарные хвалили ее за храбрость и говорили, что она поступила правильно: попытайся она выйти из комнаты, чтобы помочь родителям, и пламя поглотило бы ее. Но чувство вины никак не проходило. Что теперь будет? Неужели ее действительно отошлют к этой чужой женщине в Южную Африку?

Тут Мартина заметила кремовый конверт на столе мистера Грайса. Девочка схватила конверт и прочла адрес отправителя. Синими чернилами было выведено: Гвин Томас, заповедник Саву-бона, Восточный мыс, Южная Африка. Мартина изо всех сил пыталась вспомнить. Она уже видела этот почерк раньше. Но где? И тут она вспомнила. Мама каждый месяц получала такие конверты. Она никогда ничего о них не говорила, но Мартина всегда замечала, как менялось лицо матери, когда она читала эти буквы. Мама становилась улыбчивее, чаще смеялась. Мартину, сидевшую в замешательстве среди пыльных бумаг мистера Грайса, очень удручал тот факт, что мама никогда не говорила ей о бабушке. Почему это было таким секретом?

Мартина подумала о подписи на письме: Гвин Томас. Это звучало так строго. Девочка не могла представить, что сможет называть ее бабушкой или, что еще хуже, бабулей. Она даже не сможет назвать ее просто Гвин. По какой-то причине в голове Мартины засело только полное имя — Гвин Томас.

Мистер Грайс вернулся в кабинет, качая головой.

— Боюсь, твои возможности сильно ограничены, — сказал он. — Я могу только пристроить тебя в приют Аппер Бликли и...

— Хорошо, — перебила его Мартина. — Я согласна поехать в Африку.

Мистер Грайс вздохнул с облегчением:

— Отлично, значит, пора собираться.

Сразу стало ясно, что Мартину предстоящая поездка в Африку воодушевила куда меньше, чем всех окружающих.

— Заповедник в Африке!— восхищенно воскликнула мисс Роуз. — Ты только представь, Мартина, это же сафари длиною в жизнь!

Миссис Моррисон почему-то решила, что Мартину непременно сожрет тигр.

— Ты должна быть очень внимательной, — твердила она. — Но какое это будет приключение!