Белый

Смит Т. Л.

— Тебе же нравится… то, что ты видишь? Я мог бы быть нежным разок. И сбросил бы чутка напряжение, — дразнит он.

Прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово, весь дом наполняется женским криком настолько громким, что даже тут, в дальней комнате я ощущаю, как у меня закладывает уши. Джейк широко раскрывает глаза, затем хватает ближайшую к себе рубашку, натягивает ее через голову, поднимает пистолет и вылетает в коридор буквально через секунду.

Не успеваю схватить и натянуть обувь, как крик прерывается, и снова наступает тишина. Затем, прежде чем понимаю, что происходит, я вижу, слышу, а затем и ощущаю пулю, которая

пронзает мою руку. Все пылает и жжет, это так больно. И затем еще раз, что я даже не успеваю среагировать. Пуля пролетает у моего уха, хотя опаляет уже не так сильно. А потом я падаю лицом вниз, пытаясь амортизировать падение с помощью рук, но они слишком слабые. Хочу встать и, когда это удается, вижу, что моя белая футболка окрасилась в красное, а на ковровом покрытии появилось огромное кровавое пятно. Слышу еще выстрелы, будто кто-то просто бездумно выпускает всю обойму в эту часть дома. Потом слышу, как кричит Джейк. Снова град пуль, но в этот раз я слышу только звук. А там, где я сейчас нахожусь, теперь тихо.

Встать слишком страшно, поэтому я подползаю к двери, используя неповрежденную руку, оставляя за собой кровавый след. Оборачиваюсь и вижу, что комната абсолютно уничтожена — везде дыры от срикошетивших пуль. Остаюсь на полу, замерев, когда слышу шаги человека, который поднимается по лестнице. Не задумываясь, я переворачиваюсь и бросаюсь к тумбочке Джейка, где, как я видела раньше, он хранит оружие. Дергаю ручку, полностью вытаскивая ящик из пазов, и все, что лежит внутри, вываливается на пол. Шаги все ближе. Мне удается схватить пистолет, перекатиться на спину и направить дуло на дверь.

В дверном проеме показывается нога. Я стреляю, и нога исчезает.

— Блядь, женщина, опусти пушку, — доносится голос Джейка через приоткрытую дверь.

На этот раз он входит, уверенный, что я не стану стрелять. И вроде он безоружен, хотя и покрыт весь кровью. Ругаясь себе под нос, Джейк бросает на меня один взгляд, а потом поднимает меня и несет куда-то так быстро и бережно, как только может. Не говорит ничего, просто ругается. Он усаживает меня в свою машину, затем оббегает вокруг нее, и, наконец, останавливается. Я оглядываюсь и вижу несколько людей. Многие мертвы, но не все, это видно невооруженным взглядом. Джейк вытаскивает пистолет и начинает стрелять в тех, кто лежит на земле. Я замечаю, что они одеты в черное, а потом меня начинает колотить, и я отключаюсь.

* * *

Я прихожу в сознание в помещении, которое не узнаю. Из другой комнаты доносятся незнакомые голоса. Взглянув на руку, вижу, что на ней повязка. Заглядываю под бинты и вижу медицинский шов. Это смущает, потому что комната не выглядит как кабинет врача или приемный покой. Нет, это больше похоже на место жительства мальчика-подростка. Встаю и подхожу к двери, не решаясь открыть ее, и просто слушаю доносящиеся из-за нее звуки. Слышу смех — Джейка и какой-то женщины.

Когда открываю дверь, она громко щелкает, и разговор сразу же прекращается. Ко мне подбегает маленький мальчик и останавливается напротив. У него ярко-зеленые глаза.

— Тебе уже лучше? Я уже могу войти? — говорит он, указывая на комнату.

Хочу ответить, но мальчик постарше подходит, хватая младшего за плечо. Они совершенно не похожи друг на друга — у старшего светлые волосы и карие глаза.

— Лиам, в мою комнату ты не

войдешь.

Младший, которого, как я теперь знаю, зовут Лиам, пинает старшего по ноге и показывает ему язык, а затем убегает.

— Извините, мисс. Дядя Джейк вон там.

Его манеры шокируют меня. Я потрясена тем, как разговаривает подросток, и буквально не двигаюсь с места, пока тот не оборачивается, чтобы посмотреть, где я запропастилась. А затем Джейк улыбается.

— Золотце…

Я закатываю глаза, реагируя на это тупое прозвище. Для того, кто не балуется ванилькой (ванильным сексом), он говорит это слово чертовски часто.

Джейк сидит за столом — он сменил одежду и вымылся. Взглянув вниз, на себя, я обнаруживаю, что все еще грязная. Роуз, женщина, которую я как-то видела ранее, встает и подходит ко мне.

— Я не хирург, так что, скорее всего, останется шрам, — говорит она, глядя на мою руку.

Хочу поднять ее, но руку простреливает боль, и я стону.

— Ты зашила меня? — шокировано спрашиваю я.

Она кивает и жестом приглашает меня присесть.

— Джейк не мог отвезти тебя в больницу. Раны от пуль порождают вопросы и расследования. Так что я делаю, что могу, когда моим мальчикам это нужно, — говорит она, покраснев.

— Ты проделала шикарную работу, Роуз. Я не мог бы доверить такое никому другому, — говорит Джейк, преданно глядя на нее.

Подросток, которого я уже видела раньше, приносит мне воды, ставит стакан на стол и присаживается рядом. Я благодарю его, а Роуз с любовью гладит мальчика по голове.

— Это мой старший сын, Хайден, — говорит она с теплой улыбкой.

— Ты выглядишь слишком молодо, чтобы иметь ребенка такого возраста, — не подумав, говорю я. — Извини. Прости. Я не это имела в виду…

Но она просто отмахивается от моих слов.

— Но я его мама, уж поверь, — смеется она в ответ.

Поворачиваюсь и вижу, что Джейк наблюдает за ней. Он ловит мой взгляд и обращает внимание на меня. Не уверена, что понимаю происходящее, хотя и хочу все знать. Он подмигивает мне, затем берет свой напиток и делает глоток, а потом смотрит поверх стакана.

Я замираю на месте — не нравится мне, как он на меня смотрит. Не знаю, что он хочет сказать, или даже о чем думает.

— У меня есть для тебя футболка, — говорит Роуз, поднимаясь, и выходит из комнаты.

— Хватит на меня пялиться.

Губы Джейка дергаются.

— Я жду свои тысячу и один вопрос.

Я качаю головой.

— Не сегодня. Я хочу спать.

Его брови взлетают вверх.

— Можно устроить. И, может, добавим немного извращений? — дразнит он.

— Это все, о чем ты можешь думать?

— Когда ты рядом — да.

Джейк снова поднимает свой напиток и подносит ко рту, когда входит Роуз и передает мне футболку. Я благодарю ее и выхожу, чтобы переодеться.

У меня не получается снять рубашку, потому что не могу поднять руку. Она зашнурована сзади, и я не могу ее развязать, хотя это необходимо сделать. Но у меня ничего не выходит. Совсем. Потом открывается дверь, и входит Джейк с ножом в руке. Я быстро отступаю.

— Я тебе сказала… никаких извращений!

— Так что, ванилькой займемся? — спрашивает он, пытаясь сдержать смех. — Расслабься. Нож мне для того, чтобы помочь тебе снять рубашку. У меня иногда бывают моменты просветления, и я даже могу побыть джентльменом.