Бен-Гур
Шрифт:
Человек, возбудивший всеобщее внимание, был почтенным евреем, товарищем Бен-Гура по путешествию из Кипра. Он вошел спокойно, величественно, проницательно глядя на присутствующих. Его одежда была безукоризненно бела, как и покрывало на голове. Кланяясь и улыбаясь на встречные приветы, он медленно направился к среднему столу. Дойдя до него, он важным жестом расправил свою одежду и сел, подняв руку. Блеск бриллианта на одном из его пальцев немало содействовал водворению тишины.
– Благороднейшие римляне, приветствую вас, – сказал он.
– Ловко, клянусь Юпитером! Кто он такой? – спросил Друз.
– Жидовская собака по имени Санбаллат, поставщик армии. Живет в Риме и страшно богат – разбогател подрядами, которые он никогда не выполняет. Он обделывает свои дела тоньше, чем паук плетет паутину. Пойдем, клянусь поясом Венеры, и поймаем его!
Говоря это, Мессала встал и вместе с Друзом присоединился к толпе, собравшейся вокруг поставщика.
– На улице дошли до меня слухи, – начал он, вынимая свои таблички и раскладывая их с деловитой поспешностью на стол, – что во дворце крайне недовольны, что никто не принимает пари против Мессалы. Богам нужны, как известно, жертвы, и вот я пришел. Вы видите мой цвет? Приступим же прямо к делу. Сначала сколько против одного, а затем сумму. Что вы мне предложите?
Его смелость, по-видимому, удивила присутствующих.
– Торопитесь! – продолжал он. – У меня есть дело к консулу.
Эти слова произвели эффект.
– Два против одного! – воскликнули с полдюжины голосов.
– Что? – удивленно спросил поставщик. – Только два против одного – и это за римлянина!
– Ну, в таком случае три.
– Три, говорите вы, только три? Давайте четыре.
– Четыре! – сказал юнец, задетый насмешкой за живое.
– Пять, соглашайтесь на пять! – воскликнул тотчас же поставщик.
Глубокое молчание овладело всеми присутствующими.
– Консул – ваш и мой начальник – ждет меня.
Нерешительность показалась многим неловкой.
– Давайте пять, в честь Рима – пять!
Раздались громкие рукоплескания. Произошло общее движение, и появился сам Мессала.
– Пусть будет пять! – сказал он.
Санбаллат улыбнулся и приготовился записывать.
– Если кесарь умрет завтра, – сказал он, – то Рим не вполне осиротеет. Здесь имеется один вполне достойный заменить его. Не согласитесь ли вы на шесть?
Раздались еще бoлее громкие рукоплескания.
– Я согласен на шесть, – сказал Мессала. – Шесть против одного – разница между римлянином и евреем. Ну, теперь, когда она определена, назначай скорей сумму, а то консул пришлет за тобой и лишит меня пари.
Санбаллат записал и передал написанное Meccaле.
– Читай, читай! – закричали присутствующие.
И Мессала прочел:
Меморандум
Ристалище на колесницах. Мессала из Рима держит пари против Санбаллата, тоже из Рима, что он обгонит Бен-Гура, еврея. Ставка – в двадцать талантов. Санбаллат в случае выигрыша получает в шесть раз большую сумму.
Санбаллат
Ни шума, ни движения, все словно оцепенели в той позе, в которой застало их чтение. Мессала глядел на меморандум, тогда как широко раскрытые глаза Санбаллата были устремлены на него. Мессала чувствовал на себе этот взор и спешил обдумать прочитанное. Так же недавно стоял он на этом самом месте и так же презрительно смотрел на своих соотечественников. Они не простят ему этого. Если он откажется подписать меморандум, то не сможет разыгрывать роль их героя. А подписать он не мог – у него не было и ста талантов, не было и пятой части этой суммы. В голове он чувствовал пустоту, уста его онемели, лицо побледнело. Наконец одна мысль явилась ему на помощь.
– Ты еврей, – сказал он, – откуда у тебя двадцать талантов? Покажи их.
– Вот, – сказал он, подавая Мессале бумагу.
– Читай, читай! – раздалось вокруг.
И снова Мессала читал:
Антиохия, 16 день Таммуза.
Предъявитель сего Санбаллат из Рима имеет в своем распоряжении пятьдесят талантов.
Симонид
– Пятьдесят талантов, пятьдесят талантов! – загудела толпа.
На выручку явился Друз.
– Клянусь Геркулесом! – закричал он. – Эта бумага лжет, и еврей обманщик. Кто, кроме кесаря, имеет в своем распоряжении пятьдесят талантов? Вон этого дерзкого белого!
Крик его был полон гнева, но Санбаллат продолжал сидеть, и только его улыбка становилась все насмешливее.
Наконец заговорил Мессала:
– Тише! Говорите один за другим, мои соотечественники, прошу вас во имя любви к нашему древнему Риму.
Время дало ему возможность собраться с мыслями, и, обращаясь к Санбаллату, он сказал:
– Ты, обрезанная собака! Я плачу шесть против одного. Не так ли?
– Совершенно верно, – последовал ответ.
– Так предоставь мне назначить сумму.
– Вполне согласен, если сумма будет не ничтожна, – отвечал Санбаллат.
– В таком случае пиши пять вместо двадцати.
– А ты имеешь эту сумму?
– Клянусь матерью богов, что на эту сумму я покажу тебе документы.
– С меня довольно и слова такого храброго римлянина. Но только сделай сумму четной, вместо пяти – шесть, и я запишу.
– Ну, пиши шесть.
И они обменялись расписками.
Вслед за тем Санбаллат встал и оглянулся вокруг себя с насмешливой улыбкой. Он как нельзя лучше знал тех людей, с которыми имел дело.
– Римляне, – сказал он, – предлагаю вам другое пари, если у вас достаточно смелости. Пять талантов против пяти, что белый победит. Я приглашаю всех вас.
Они снова были изумлены.
– Что? – воскликнул он громче. – Неужели завтра в цирке скажут, что собака-еврей являлся в залу дворца, полную римскими патрициями, в числе которых находился и потомок Цезаря, предлагая им пари на пять талантов, и у них недостало смелости принять его?
Эту колкость нельзя было стерпеть равнодушно.