Бенефициар
Шрифт:
Перемены
При приёме на новую работу Александр не мог не заметить повышенного интереса к его персоне, даже несмотря на то, что с человеком, сидевшим перед ним за широким массивным тёмного, глубоко насыщенного, с красноватым оттенком цвета столом, явно не из древесностружечной плиты и, по всей видимости, чрезвычайно дорогим, они были давно знакомы – именно с ним они встречались неоднократно на выставках производителей продукции в конце каждого года, где фирмы не только продавали свой товар и заключали новые контракты, но и создавали свою репутацию и имя, и именно этому человеку Саша
– Александр, я немного удивлён, ты принёс мне не один, а два диплома, причём оба мне нравятся – один программиста, а второй конструктора интегральных схем, и оба не бакалавра, а мастера! – сказал улыбаясь Роберт.
– Да я, в общем-то, и сам был удивлён. Диплом, выданный по окончании университета, у меня один, но ваша контора, занимающаяся переводами дипломов на английский язык – в которую ты мне сказал обратиться, видать, решила иначе. Они посмотрели вкладыш, увидели, какие предметы я изучал и по каким сдавал экзамены, и на основании этого выдали мне два диплома. Кстати, ты первый кто в Америке попросил меня предъявить диплом о моём образовании, на предыдущем месте работы нам верили на слово, – тоже улыбнулся Александр.
– Доверяй, но проверяй – это ведь русская поговорка? – улыбка Роберта стала ещё шире, потом серьёзнее добавил. – Да, советское образование ещё раз убеждает в своей фундаментальности, – помолчав продолжил. – Но это меня озадачило, ведь на самом деле, мне нужны специалисты по обеим специальностям, и если в качестве конструктора ты будешь так же хорош, как и программист, я не уверен в своём первоначальном выборе. Тебе нравится конструировать?
– Да, мне нравится конструировать не меньше, чем писать программы. В идеале я бы вообще хотел работать на стыке электроники и программирования.
– В США таких универсалов учебные заведения не готовят, у нас узкая специализация, но с достаточно глубокими знаниями по своей специальности. Если кто-то учился писать программы на бейсике, то, как правило, он всю жизнь пишет на бейсике. Русские меня всегда удивляют, им, по-моему, вообще всё равно на каком языке программирования писать программы.
– Я ещё и паять умею, – шутя сказал улыбаясь Саша, позаимствовав интонацию кота Матроскина из любимого Юлькой мультика «Трое из Простоквашино».
– Паять? – вымолвил, не сдерживая эмоции, Роберт, и его брови поползли на лоб от удивления.
– Да, в школе я занимался радиолюбительством, начинал с 2-V-2 приёмников, я и печатные платы сам разрабатывал, рисовал на фольгированном текстолите краской стеклянным рейсфедером дорожки и вытравливал затем медным купоросом, за неимением хлорного железа.
– Ты ещё и в химии разбираешься?! – обалдел Роберт. – Ты говоришь начал с приёмника, а чем же закончил?
– Свой первый персональный компьютер я спаял своими руками, он правда был восьмибитный, на процессоре 8080, а то, что сейчас называется BIOS, я написал сам, причём писал в машинных кодах, – похвастался Александр и тут же, смутившись своего хвастовства, покраснел.
После этих слов Роберт надолго задумался, затем внимательно посмотрел на Сашу и произнёс:
– Да, мне говорили, что все русские знают устройство сливного бачка унитаза и могут его отремонтировать, и что любая русская женщина может починить сгоревшую спираль в утюге и заменить предохранитель в микроволновке, но чтобы такое… – потом стал совсем серьёзным и продолжил. – Видишь ли, у меня есть две группы разработчиков. Одну я называю физиками – это конструкторы, вторую – математиками, это, как ты понимаешь – программисты. Между ними не то чтобы конфликт, но постоянная грызня – если вдруг что-то не работает, а без таких ситуаций не обойтись, то вместо того, чтобы каждый ещё раз внимательно проверил свою работу, первым делом они начинают обвинять друг друга, и никто не желает даже в мыслях представить, что он не прав, а это очень мешает общему делу. Я уже давно пришёл к выводу, что мне нужен человек, хорошо разбирающийся в обеих специальностях, способный наконец-то прекратить этот вечный пинг-понг, чтобы не они, а он лично определял причину проблемы, за счёт полного, всеобъемлющего участия в разработках, и, кажется, небеса меня услышали… В общем, мысль простая – я хочу попробовать тебя в этом качестве, чтобы ты курировал сразу две группы. Что скажешь, Александр? Я дам тебе все полномочия.
– Я думаю, независимо от того, кого ты назначишь этим человеком, ты дашь и тем и другим возможность почувствовать, что они решают одну общую задачу, а не конкурируют, и дело от этого выиграет.
Немного поразмыслив, Роберт продолжил допрос:
– Скажи мне, Александр, слышал ли ты словосочетание квантовый компьютер?
Теперь наступила очередь удивиться Саше, но при этом он обрадовался заданному вопросу, потому что не раз размышлял на тему квантовых вычислений, и почувствовал возможность поделиться своими мыслями с тем, кто готов его слушать.
– Всё дело в вычислениях, – ответил Саша, обдумывая с чего начать.
– Что ты имеешь в виду? – не понимая спросил Роберт.
– Я имею в виду – ошибочно то, что физика никогда не учитывает влияние вычисления на решаемые задачи, – всё ещё обдумывая, каким образом выстроить цепочку рассуждений, продолжил Александр, и Роберт, поняв это, стал молча ждать продолжения мысли.
– Роберт, мы с тобой эти темы никогда не обсуждали, и я даже не знаю, знаком ли ты с квантовой механикой и имеешь ли представление о том, что послужило причиной её возникновения? Это касается моей будущей работы? Ты занимаешься разработкой квантового компьютера?
Роберт рассмеялся и сказал:
– Я задал тебе всего один крайне простой вопрос, а ты, вместо того чтобы дать на него такой же простой ответ, засыпал меня встречными вопросами! Отвечаю. Нет, разработкой квантового компьютера я не занимаюсь, но меня интересуют перспективы. То, что мне известно на текущий момент, мягко говоря, не вдохновляет, но я хочу знать, не является ли это моей стратегической ошибкой. Ведь фирма IBM до сих пор вкладывает в это деньги. Да и идею квантовых вычислений выдвинул русский математик Юрий Манин ещё в 1980 году. А я с некоторых пор очень уважаю русские идеи, – снова рассмеялся Роберт. Он почувствовал, что зацепил собеседника за живое и, предвкушая интересный разговор, продолжил. – Давай так, представь, что я твой ученик, и слышу об этом впервые. Если у меня возникнут вопросы, я их буду задавать. Я слушаю тебя внимательно, – сказал Роберт, устраиваясь в своём кожаном кресле поудобнее.
Конец ознакомительного фрагмента.