Беовульф
Шрифт:
душегубителям,
и, воздавая им
жертвы обетные,
просили помощи
и подкрепления
то суеверие,
обряд языческий,
то поклонение
владыке адскому!
Был им неведом
Судья Деяний,
Даритель Славы,
Правитель Неба,
не знали Бога,
не чтили Всевышнего.
Горе тому,
кто нечестьем и злобой
душу ввергает
в гееннский огонь,
не будет ему
послабления
Но благо тому,
кто по смерти предстанет
пред Богом
и вымолит у Милосердного
мир и убежище
в лоне Отца!
4
Не было роздыха
сыну Хальфдана
в его несчастьях,
не мог всемудрый
осилить пагубу.
горе страшное,
слишком тяжкое,
напасть ночную,
людей постигшую
в его державе.
Услышал весть
о победах Гренделя
храбрец гаутский,
дружинник Хигелака
он был сильнейшим
среди могучих
героев знатных,
статный и гордый;
и приказал он
корабль надежный
готовить в плавание:
там, за морем,
сказал, найдем мы,
за лебединой дорогою,
конунга славного,
но бедного слугами!
Людей не пугала
затея дерзкая,
хотя и страшились
за жизнь воителя,
но знаменья были
благоприятные.
Тогда собрал он,
ратеначальник,
в дружину гаутов
наихрабрейших,
товарищей верных,
числом четырнадцать,
и, сам пятнадцатый,
опытный кормчий,
повел их к морю,
к пределам суши.
Время летело,
корабль в заливе
вблизи утесов
их ждал на отмели;
они вступили
на борт, воители,
струи прилива
песок лизали,
и был нагружен
упругоребрый
мечами, кольчугами;
потом отчалил,
и в путь желанный
понес дружину
морской дорогой
конь пеногрудый
с попутным ветром,
скользя, как птица,
по-над волнами,
лишь день и ночь
драконоголовый
летел по хлябям,
когда наутро
земля открылась
гористый берег,
белые скалы,
широкий мыс,
озаренный солнцем,
они достигли
границы моря.
Ладья их на якоре
стояла в бухте;
герои гаутские
сошли на берег,
блестя кольчугами,
звеня мечами,
и возгласили
хвалу Всевышнему,
что ниспослал им
стезю безбурную.
Тогда
дозорный Скильдингов,
страж побережья,
следил, как ратники
во всеоружии,
в одеждах битвы
над бурунами
проходят по сходням;
дивился витязь
гостям незваным,
и прямо к ним он
коня направил,
служитель Хродгара,
и древком ясеневым,
копьем потрясая,
спросил пришельцев:
"Кто вы,
закованные в броню,
покрывшие головы
железными шлемами,
судно грузное
по мелководьям
сюда приведшие
из океана?
Давно храню я
наши границы,
поморье датское
от злонамеренных
морских разбойников,
но не упомню,
чтобы чужая
дружина вышла
на этот берег
так, без опаски.
без дозволения
моих сородичей,
власть предержащих.
И я ни в жизни
не видел витязя
сильней и выше,
чем ваш соратник
не простолюдин
в нарядной сбруе.
кровь благородная
видна по выправке!
Но я обязан
узнать немедля
ваш род и племя,
дабы вошли вы
в пределы датские
не как лазутчики.
Вы, чужеземцы,
морские странники,
поторопитесь!
я жду ответа,
я должен сведать,
откуда вы
и почто явились!"
5
Воеводитель
ему ответствовал,
раскрыл сокровищницу
слов благородных:
"Мы все от семени
мужей гаутских,
наш конунг - Хигелак,
его дружина - мы.
Воитель мудрый,
всеземнознатный
отец мой, Эггтеов,
состарясь, умер,
покинул землю,
тому немало
минуло зим,
но имя славное
доныне знаемо
под этим небом.
Не злые мысли
ведут нас к датскому
народоправителю,
к сыну Хальфдана,
так помоги нам
добрым советом!
и мы не скроем
от высокородного
помыслов наших,
о коих скоро
и ты узнаешь.
Молва разносит,
скажи, то правда ли?
что будто некая
тварь неведомая
тревожит Скильдинга,
датчан ночами
исчадье мрака,
злобесный призрак,
в набегах яростных
губит и грабит.
От всей души я
хотел бы Хродгару
помочь советом,
дабы избавить