Берег бесконечности
Шрифт:
Зато теперь был второй пеленг. После учета перемещения звезд линии пересеклись в трех АЕ от Алнитака. Точно на орбите газового гиганта.
И все же «Хаммерсмит» ждал еще два дня. Наконец, когда стало ясно, что представление окончено, Солли вставил диск записывающее устройство и велел ИРу скопировать запись перехвата с обеих точек. Записанный диск он отдал Ким.
— Если повезет, — сказал он, — эта штука спасет нас обоих от суда.
— Увидим. — Она посмотрела на диск. — Людям будет проще поверить, что у всего экипажа «Охотника» съехала крыша, чем что они действительно что-то видели. И насчет пропавших женщин будет
— К месту преступления?
— Ага.
— А зачем? Какой смысл? Их там давно уже нету.
— Солли, — сказала она, — поставь себя на место команды того корабля. По причинам, которых мы не понимаем, наши люди вернулись и ничего не сказали. Может быть, на борту была стычка, несогласие, как объявить о событии или кому должна достаться слава…
— Это бессмысленно.
— Пусть. Но что-то случилось. Может быть, их напугало то, что они пережили. Может быть, они увидели что-то настолько ужасное, что сошли с ума…
— И мы теперь туда пойдем?
— Мы будем осторожны. И мы не будем захвачены врасплох. Послушай, дело в том, что оба корабля знали: контакт был. Для инопланетян это было такое же потрясающее событие, как и для нас. Тогда что они сделали потом? Что бы сделали ты и я?
Солли подпер рукой подбородок и пристально посмотрел на Ким.
— Если предположить, что настоящего разговора не было, а второй корабль просто улетел, мы бы поставили наблюдение.
— Можешь ли ты представить себе вариант, когда бы мы этого не сделали? Что просто забыли бы об этом случае?
— Нет, — сказал Солли после секундной паузы. — Нет, хотя так оно и было. Но я бы ожидал, что мы тут же направили бы туда бригаду ученых.
— И они бы там остались на много лет?
— Наверное. Но на двадцать семь лет?..
— Ладно, может быть, не так надолго. Не знаю. Но автоматические системы остались бы.
— Наверняка. Мы бы обозначили свое присутствие навсегда.
— Именно. Так что нам надо только показаться у Алнитака, и пусть то, что они там оставили, на нас посмотрит. Полетим к газовому гиганту и сделаем все, чтобы привлечь к себе внимание. Будем искать любые искусственные объекты. Кто его знает, что найдется, если нам улыбнется удача?
С расстояния трехсот астрономических единиц планета была в восемь раз дальше, чем Эндшпиль от Гелиоса или Плутон от Солнца. У нее было семнадцать спутников и система колец, разбитых на три секции. В южных широтах бушевал постоянный шторм, как обычно бывает на газовых гигантах. Время обращения по орбите примерно две тысячи триста лет, и центральное светило даже на этом близком расстоянии было по яркости равно всего трети полуденного солнца Гринуэя.
Солли проложил курс к планете.
— В этой системе уже велись наблюдения, — сказала Ким. — Очень мельком. Экспедиция задержалась только на пару дней. Ничего необычного не нашли, если не считать атмосферных явлений. — Ким говорила о межзвездных облаках, колыбелях новых звезд, турбулентных и взрывчатых, освещенных не только Алнитаком, но и внутренним светом. Ближайшая туманность NGC2024, растянувшаяся на световые годы в беспокойном небе, была калейдоскопом светлых и темных полос, точных геометрических узоров, светящихся поверхностей и глубоких внутренних огней. В ней летали огромные молнии, но так далеко, что казались застывшими.
— Медленные молнии, — сказал Солли. — Как наша цель.
— То есть?
— Мы знали издавна, что контакт может в конце концов возникнуть, и когда это случится, переменится все — наша технология, наше самосознание, наше представление о вселенной. Мы предвидели этот удар молнии и пытались угадать его последствия в течение девятисот лет. Мы представляли себе иной разум, рисовали его страшным или приятным, до невозможности чуждым и до боли знакомым, божественным, отстраненным, безразличным. Так вот, я думаю, что молния готова ударить. А мы с тобой будем на ее острие.
На той стороне неба вытянулась сияющей дымкой длинная полоса IC434, выделяясь на фоне темной массы туманности Лошадиной Головы.
— Место для художника. — Ким стояла возле окна, любуясь широкой панорамой. Яркие кольца газового гиганта уходили за пределы поля зрения сияющим мостом к семейству лун, все в первой четверти. Ким снова посмотрела на фреску Кейна крупным планом. Не было доказательств, что именно этот мир держит на ладони Эмили, но Ким была готова ручаться головой.
В системе было еще два солнца; одно слишком далеко, чтобы его заметить, второе настолько яркое, что можно было читать при его свете. Ближайшее находилось примерно в 1300 АЕ от Алнитака. Оно тоже было слишком ярким, но куда как слабее своего спутника.
— Считается, что у двойной звезды не может быть планетной системы, — сказала Ким. — Сейчас мы знаем, что это не так, но эти планеты сильно мотает, а некоторые вообще выбрасывает за пределы системы. Особенно если оба компонента системы достаточно массивны и не очень далеко друг от друга. — Ким опустилась в кресло и уставилась на кольца и луны. — Эта тоже долго на орбите не останется. Когда ее отсюда выдернет — это только вопрос времени.
Диск планеты был окрашен в цвета осени. Шторм казался темным пятном, круглым участком ночи.
— Примерно полтора Юпитера, — оценил Солли, пользуясь привычной единицей для газовых гигантов. — Начинаю понимать, почему они решили здесь остановиться на ремонт.
— Зрелищно, — сказала Ким. — Я смотрела записи о прежних полетах Трипли. Он здесь бывал. Хотел видеть Лошадиную Голову.
Солли долгую минуту глядел на планету среди звездных облаков, потом повернулся к Ким.
— Что будем делать сначала?
Хороший вопрос.
— Выйдем на орбиту. А потом будем ждать.
— Ким, — сказал Солли. — Мы сами критиковали Трипли за неготовность выполнять сценарий контакта. А мы готовы? Вдруг что-нибудь случится?
Ким перешла в профессиональный режим:
— Ответственно вас заверяю, что ничего не случится.
Они оба рассмеялись. На самом деле Ким подготовила программу передачи визуалов на случай контакта. Там были изображения «Доблестного» и «Охотника», ее и Солли, интерьеров «Хаммерсмита». Изображения лесов и океанов Гринуэя, отдыхающих на берегу людей. Анатомический атлас человека и несколько десятков растений и животных. И наконец, изображение трех «Доблестных» и трех «Хаммерсмитов» на фоне колец газового гиганта и сам этот гигант, а потом — четыреста линий, разбитых по десять.