Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]
Шрифт:
— Боюсь, вам там бы не понравилось. Мы очень серьезно относимся к себе и придумываем искуснейшие извинения, делая друг другу всевозможные пакости…
Я мотнул головой. Мне совсем не нравился такой поворот беседы.
— Смотрите, — сказал я, — ведь я без перчаток. А без них я начинаю вести подобный разговор.
Я снова натянул перчатки.
— А теперь, — сказал я высокопарно, — могу ли я позволить себе удовольствие пригласить вас на танец?
Прошло добрых полчаса, прежде чем мы прекратили это прелестное занятие, чтобы заглянуть в зал со спиртным.
Оркестр как раз снова заиграл вальс, когда сокрушительный взрыв потряс пол и высокие стеклянные двери в восточной части танцевального зала были сметены с петель. Сквозь тучу пыли, последовавшей за взрывом, в помещение ворвалась толпа в разношерстной солдатской форме. Вожак, чернобородый гигант в полинялой гимнастерке образца армии США и мешковатых бриджах вермахта, поднял рычаг сбоку от короткого автомата с диском и дал длинную очередь в самую гущу толпы. Под этим убийственным огнем падали в равной степени и мужчины и женщины, но те мужчины, кто остался на ногах, без всякого колебания бросились на атаковавших. Стоя среди камней, вырванных взрывом, заросший щетиной рыжий в короткой куртке британского солдата восемью выстрелами с бедра свалил восемь приближавшихся к нему офицеров Империума, когда он чуть отступил, чтобы сменить обойму в своем М-1, девятый проткнул ему горло усыпанной бриллиантами шпагой.
Я стоял неподвижно, держа девушку за руки. Затем начал кричать, чтобы она убегала, но спокойствие в ее глазах остановило меня. Она скорее бы с достоинством приняла смерть, чем побежала бы через груду обломков.
Рывком я вытащил свою шпагу из ножен, метнулся к стене и начал пробираться вдоль нее к пролому. Как только из клубов дыма и пыли вынырнул человек с горящими глазами, сжимая в руках дробовик, я воткнул острие шпаги ему в шею, с силой, и рывком выдернул ее прежде, чем она вылетела из моих рук. Человек споткнулся, широко раскрыл рот, задыхаясь и выпуская ружье из своих ослабевших рук. Я бросился к ружью, сгреб его, но в этот момент появился еще один нападающий с кольтом 45 калибра в левой руке. Наши взгляды встретились. Он изготовился к выстрелу, но я успел лезвием шпаги полоснуть по его руке. Выстрел пришелся в пол и пистолет вылетел из висящей как плеть руки. Вторым выпадом я заколол его.
Еще один пересек комнату, вырвавшись из облака пыли. Он держал наперевес крупнокалиберную винтовку. Двигался он медленно и неуклюже, и я заметил, что из его левой руки течет кровь. Выстрелом из ружья я изрешетил его лицо.
С момента взрыва прошло всего около двух минут, но через пролом больше никто не появлялся.
Я увидел жилистого головореза с длинными, ниспадающими на спину соломенными волосами, который совсем недалеко от меня упал на пол, чтобы сменить магазин в своем автоматическом браунинге. В два прыжка я оказался рядом с ним и двумя руками с силой вогнал острие шпаги как раз в то место, где должны были быть почки. Прощай, элегантный стиль, подумал я, но я ведь новичок.
Затем я увидел Беринга, обвившего руками высокого парня, который ругался и изо всех сил боролся за то, чтобы поднять свой исковерканный ручной пулемет. В ушах у меня раздался грохот и что-то обожгло мне затылок. Я понял, что мой прыжок просто спас мне шею. Я обежал эту пару борцов сбоку и воткнул лезвие в худые ребра негодяя. Оно стукнулось и сломалось, но нападающий обмяк, и Беринг облегченно выругался. Я не такой уж спортсмен, подумал я, но, полагаю, что винтовка против хлыста, с которым пасут свиней, кого угодно сделает ловким.
Герман отступил, презрительно сплюнул и бросился на ближайшего бандита. Моя шпага была сломана и поэтому я нагнулся и сгреб с пола автомат. Какой-то длинноногий головорез как раз защелкивал обойму в свой пистолет, когда я выпустил ему очередь прямо в живот. Я видел, как пыль взбивалась из его потрепанной шинели, когда пули летели навылет.
Я осмотрелся вокруг. Теперь уже несколько людей Империума стреляли из захваченного оружия, и остатки банды налетчиков были прижаты к разрушенной стене. Пули пронзали любого, кто пытался встать, но бандиты продолжали огрызаться, сберегая патроны и совсем не помышляли о бегстве.
Я бросился вперед, чувствуя, что здесь что-то неладно. Выстрелом из поднятой винтовки я сразил наповал бандита с окровавленным лицом, который стрелял одновременно из двух автоматических мелкокалиберных винтовок. Последним выстрелом я прихватил здоровенного карабинера. Больше патронов не было. Я поднял с полу другую винтовку, но к этому времени в живых остался лишь один громила, пытавшийся ударами одной ладони освободить заклиненный затвор своего оружия.
— Возьмите его живым! — закричал кто-то. Стрельба прекратилась и дюжина человек схватила отчаянно сопротивлявшегося налетчика.
Толпа хлынула в зал, женщины склонились над теми, кто лежал на полу. Мужчины, расслабившись, начали переговариваться друг с другом. Я подбежал к вздымающимся от сквозняка портьерам.
— Сюда, — закричал я, — снаружи…
У меня не было больше времени ни на слова, ни на то, чтобы взглянуть, кто бросился за мной. Я перепрыгнул через груду камней, выскочил на взорванную террасу, перепрыгнул перила и упал в сад. Зарывшись носом в землю, я, не чувствуя боли, тут же был на ногах. Освещенный цветными прожекторами, поперек цветника стоял огромный фургон серого цвета. Рядом с ним трое оборванных его членов экипажа тащили что-то громоздкое. На газоне стояла в ожидании того, что на нее взгромоздят эти трое, совсем небольшая тренога. В моей голове промелькнуло видение того, что сотворит атомная бомба с этим дворцом и его гостями. Я с криком бросился вперед, стреляя из винтовки. Я старался нажимать на курок как можно чаще, не заботясь, точно ли летят мои пули.
Трое зашатались и уткнулись друг в друга, упав на землю. Но тут со стороны фургона раздалась длинная пулеметная очередь, и я вынужден был залечь. Этим воспользовались те, кто тащил атомную бомбу. Вместе со своей «игрушкой» они начали отползать в сторону открытой двери фургона. Но тут один из них издал короткий вскрик и замер без движения, и я понял, что кто-то сзади меня стреляет поточнее. Еще один из них пронзительно вскрикнул, приподнялся и снова рухнул на траву. Третий прыгнул в открытую дверь и через мгновение фургон исчез, обдав меня пылью. Звук при этом был похож на хлопок при возгорании бензина.
Громоздкий предмет зловеще лежал на траве. Я был уверен, что в нем нет взрывателя, а поэтому встал и обратился к остальным:
— Не трогайте эту штуку, господа. Я уверен, что это нечто вроде атомной бомбы.
— Хорошая работа, старина, — услышал я знакомый голос. Это был Винтер — кровь просочилась на его светло-желтый сюртук. — Жаль, что мы не догадались, что эти парни устроили всю эту пальбу как отвлекающий маневр. У вас все в порядке, полковник?
— Кажется, — сказал я, едва дыша. — Давайте вернемся внутрь. Там необходимо оказать помощь раненым.