Берег мистера Моро

Борисов Сергей Борисович

– Достаточно.

– Тогда еще раз позвольте пожелать, как говорит моряки, семь футов под килем. Надеюсь, скоро увидимся.

– Это зависит не от меня.

– Да, конечно, Атлантика только с борта лайнера всегда хороша. Если вы это имеете в виду. Но вы уж там поосторожнее, не рискуйте понапрасну. Помните, как вы нам дороги. Очень дороги.

Божедомов отключился. Погас сиявший изумрудным светом экранчик телефона. Андрей вернул его к жизни, пробежавшись пальцами по клавишам.

– Мам, это я… Да, завтра. Не волнуйся, все будет хорошо. Дай папу… Пап, привет. Меня кто-нибудь спрашивал?.. По телефону? Как представились?.. Значит, не очень нужен. Ты имей в виду, что бы ни спрашивали, ты – сторона… Нет, у меня все нормально. Честное

слово. Это я на всякий случай. А?.. Что?.. К черту!

Андрей сунул телефон в карман. Значит, звонили. Не соврал Алексей Петрович, интересуются. А вот кто? Из милиции? Это вряд ли. Божедомов наверняка постарался, чтобы в данном направлении следствие уперлось в стену. Значит, отморозки Кудри. Хотя что у них есть против него? Ничего. Тем более что смерти Кудри желали многие и желали давно. Пока еще всех прошерстишь. Нет, бандиты тоже – вряд ли. Наверное, это кто-нибудь из старых заказчиков по яхт-клубу, из тех, кто не знает о его участии в гонке. Так что же получается? Лукавит Алексей Петрович! Понимает, что сделать сейчас с господином Горбуновым ничего не может, вот и нагоняет страху. Впрок.

Вывод успокаивал, и все же кожа на лбу собралась в хмурые складки. Под пластырем защипало. Может и шрам остаться. Ну, это не страшно, шрамы для нынешнего мужчины, как серьга в носу у папуаса. Украшение!

Соглашаться с этим утверждением или оспаривать его никто не стал, поскольку рядом с Андреем не было ни одного телепата, способного читать чужие мысли. Вообще никого не было – ни дать, ни взять разминка перед ожидающим Андрея одиночеством.

– Пора! – сказал он, хлопнув себя по коленкам, встал и с тоской посмотрел на кровать, обещающую покой и сладкий сон. Подхватил сумку и шагнул к двери, за которой были коридор, лифт, портье, пустынные ночные улицы Плимута. А дальше – гавань, выстрел стартовой пушки, паруса, ветер, волны.

Чем встретит его океан?

Глава 2

– Что так быстро?

– А что в отеле делать? – русский потянулся, как кот на солнцепеке. – Спасибо, конечно, устроителям, побеспокоились о крыше, но сегодня как-то не до сна. Так чего тянуть кота за хвост?

– Пожалел животное?

– Когда-то я был юным натуралистом. Кормил морских свинок и растил цыплят.

– А потом?

– Свинки умерли, а цыплята выросли, и из них сварили суп.

– Вкусный?

– Съедобный. Правда, потом стошнило. Как твое плечо?

– Терпимо.

– Цепь надо было прихватить. Не только нож.

– И ее на память об Англии?

– О ней, старушке.

– Таких сувениров везде навалом.

– Как и прыщавых олигофренов.

– Это точно. Как голова?

– В порядке, – русский коснулся пластыря на виске. – До свадьбы заживет.

Говард достал из кармана стеганого жилета пачку «Мальборо» и массивную зажигалку с золотой насечкой. Протянул сигареты Горбунову. Тот покачал головой:

– Не балуюсь. А я думал, в Америке теперь никто не курит.

– Здоровый образ жизни. – Говард крутанул колесико, прикурил от высокого пламени. – Диетическая «кола» и три гамбургера. Совсем с ума посходили. А я… Добро пожаловать в страну «Мальборо». – Говард затянулся. – У меня все не как у людей.

– Смотри-ка, у меня те же проблемы, – русский махнул рукой и скрылся в каюте «Северной птицы».

Говард посидел, покурил, потом ввернул окурок в пепельницу, закрепленную у румпеля 5 , и стал протирать фланелевой салфеткой приборную доску.

5

Рычаг, предназначенный для поворачивания руля

Разводы высохшей соли исчезали один за другим. Наводя чистоту, Говард вспоминал перипетии недавнего приключения.

Выдергивая стул из-под прыщавого недоноска, он понимал, что за этим последует, и не боялся драки. При всей наглости, эти сосунки никудышные бойцы. Но их было много, они были в стае, так что пришлось бы посуетиться.

Признаться, он не ожидал, что Горбунов вмешается. Этот парень, с которым они оказались соседями по пирсу, с самого начала произвел на него приятное впечатление. Но одно дело – помочь отрегулировать авторулевой 6 , и совсем другое – стать напарником в бою. И пусть не бой это был – с такими-то ублюдками! – поступок русского следовало оценить по достоинству. Тем более что Горбунов ничуть не похож на русских мафиози из глянцевых голливудских боевиков. Не играет мускулами, не сверкает глазами из-под бровей. Чуть выпирающие славянские скулы, светлые волосы… Лишь одна отличительная черта – изуродованное левое ухо. А вообще таких парней девяносто на сотню. Но сколько на сотню тех, кто встанет против нахлеставшихся пива, а может, обкурившихся травой подростков? Правда, похоже, русский ничем особенно не рисковал – его ёко-гэри 7 был не очень ловок, но все же хорош. И тем не менее…

6

Устройство, удерживающее яхту на курсе без участия человека

7

Удар ногой (яп.)

Протерев приборы, Говард смахнул испарину с пластиковой обшивки кокпита 8 , облокотился о румпель и, запрокинув голову, подставил лицо каплям дождя.

Тучи сбились над гаванью в стаю косматых зверей, готовых ринуться вниз и жрать, давить все и всех, не страшась пропороть брюхо о мачты сотен прижавшихся друг к другу яхт. Спасибо прожекторам: стегая светом по заросшим шерстью бокам, они заставляли хищников держаться на расстоянии.

Говард нырнул в каюту. Здесь было тепло и не прибрано. Лампа дневного света выставляла напоказ завал из пакетов, коробок, банок. Говард вздохнул, опустился на корточки и приступил к сортировке.

8

Углубление в палубе для рулевого и команды

Руки справлялись сами: продукты – сюда; краску – туда; сигареты, батареи, болты, гайки… Он думал о Горбунове и стычке в пивной. О Нельсоне Хьюэлле и дотошных английских полицейских. Он думал о матери и, конечно, о Кристи.

* * *

Его решение участвовать в трансатлантической гонке яхтсменов-одиночек стало для матери очередным потрясением. А она еще не оправилась от предыдущих.

Благополучие сына рушилось у нее на глазах, и она не могла предотвратить катастрофу. Именно как бедствие, сродни стихийному, воспринимала она перемену, происшедшую с ним два года назад.

– Это чьи-то происки!

– Если и происки, то мои собственные, – отвечал он.

Это была правда. Никто не понуждал его оставить работу в банке. Напротив, его уговаривали остаться, предлагая и новую должность – более высокую, и новый оклад – весомей прежнего. Начальство всячески выказывало ему свое расположение и в конце концов уверилось в том, что тут не все чисто. Этот Баро что-то скрывает! Хочет уйти «в никуда», отдохнуть, пожить в свое удовольствие? Нет, их не проведешь. Наверняка нашел другое место или задумал открыть собственное дело. А что? С его способностями финансиста, аналитическим умом, с такой невестой, наконец, ему вполне по силам замахнуться на что-нибудь эдакое. Уж не собрался ли он увести с собой часть клиентов?