Беременна от отца подруги
Шрифт:
— Почему не едем? Кучер? — смеется Яна.
Друг тактично отворачивается, делает вид, что не слышал.
— Дождемся охраны, — отвечаю за него.
В течение получаса стоим у входа в клинику, пока нас не окружают специальные бронированные машины. Молодцы ребята, у них все схвачено.
Степанова вновь со мной ссорится, обвиняет в неблагодарности. Я опять уезжаю без нее. Но моя душа спокойна, девушка рядом с Женькой, волноваться не о чем. Совсем скоро у нас вылет в Родос, еще успеем помериться.
Мой
Глава 16.
По пути обсуждаем с Зиноном, до мелочей, детали перевозки моей дочери. Нужно чтобы все прошло гладко, без рисков для Алины.
Тот чудак, что желал меня пристрелить, хоть и приходится сыном, того, чье имя снится в кошмарах, даже спустя двадцать лет, но все-таки это не Коэн. Не тот ублюдок, что посягнулся на самое святое и невинное. Хотя, его необузданная страсть к Степановой все же напрягает. Кровная связь и буквы в паспорте, вот что их объединяет.
Проезжаем последний светофор, Зинон паркуется возле подъезда, еще пара машин рядом. Мы с начальником охраны входим внутрь, остальные ждут на улице.
Стучу в металлическую дверь и слегка пячусь назад.
Не прошло и секунды, как полотно распахивается, представляя моему взору, буквально святящуюся от счастья Алину. Никогда такой не видел. У нее бешеные глаза с легким сиянием, она широко улыбается, показывает мне свои зубы.
За спиной дочери вижу невозмутимую Эльвиру, подпирающую стену прихожей. Женщина смотрит так пристально, вскидывает идеально тонкую бровь, не один мускул на ее лице не дрогнет. Что-то здесь не так.
— Привет Алина, — обращаюсь к девушке, вхожу в квартиру, Зинон контролирует снаружи.
— Руус… — темнит дочь и тут же виснет мне на шею, — ты настоящий мужик! Господи! В тебе столько добра и чести, что дух захватывает. Мой герой…
— Ну-ка дыхни! — строго приказываю.
Алкоголем не пахнет, но я не понимаю сей финт внезапной радости. Алина крутится вокруг меня, демонстрирует фигурные косы, что заплела ей Эльвира, потом идет в комнату переодеваться, не задавая лишних вопросов.
— Что происходит? — спрашиваю Элю, почти вплотную подхожу к женщине.
— Не благодари…
Не успеваю ответить, потому что дочь вновь шагает в прихожую.
— Мы улетим в Грецию? Класс, наконец-то заживу, — девушка становится напротив меня, обнимает Эльвиру. — У тебя отличная подруга Рус, ты даже представить себе не можешь, как я обрадовалась, узнав, что она тоже живет в Родосе.
Хитрая Эля, ну что ж, шалость удалась, ты сумела найти подход к моей дочери.
— Алина, спускайся вниз, я скоро подойду, — отправляю девушку к Зенону.
— Без Эльвиры никуда не полечу! — по-детски капризничает.
Стискиваю крепче зубы, чтобы не сорваться, сегодня точно не до возни и девичьих прихотей. Прячу руки карманы штанов, сжимаю в кулаки.
— Быстро пошла! — не привычным для Алины тоном кричу, что та подпрыгивает, просачивается за дверь.
Мы остаемся наедине с бывшей, припираю ее к стене, склоняюсь у лица. Эльвира волнуется, рвано дышит, облизывает губы.
— Ты рассказала Алине, что я ее отец?
Эльвира словно на допросе, кидает гневный взгляд на “злого полицейского” и с видом невиновной сиротки воротит от меня нос.
— Думай сам…
— Не играй со мной, женщина!
Обхватываю рукой ее подбородок, заставляю смотреть в глаза.
— Не, говорила, — сдается Эля, — но она догадывается.
Уже лучше, отстраняюсь на пару шагов, шумно выдыхаю, и вновь обращаю внимание в ее сторону.
— Собирайся, мы едем в клинику.
— Какую? — визжит, теряет былой настрой, однако догадывается, начинает покрываться красными пятнами.
Эльвира понимает, что нянчиться с ней, как с дочерью, я не стану. У нас никогда не было букетно-конфетных отношений с особым трепетом.
Мы познакомились через соцсети, женщина сама проявила настойчивость, а после, и блестящий ум. Мне понравилась красивая “обертка”, в сочетании с условно партнерским контактом. С первого дня ее прилета в Грецию, оплаченного мной, сложилось впечатление, будто знакомы лет десять, как минимум, так и прижилась рядом и я был совершенно не против.
Эльвира гордо расправляет плечи, просит подождать, дабы она успела собраться, около получаса проводит запертой в нашей спальне.
— Готова… — особо скорбным тоном заявляет, резко распахивает дверь.
Я удивленно смотрю на женщину, даже позволяю себе пустить короткий смех. Эля облачается во все черное, вплоть до колготок, светлые локоны контрастируют со шляпкой, лицо скрывает сеточка вуали.
— С тобой все нормально?
— Да, мутит немного, думаю от волнения.
— Неужели боишься? Чего? — пытаюсь увидеть ее глаза, однако женщина упорно скрывает их, гипнотизирует бежевые паркетные доски.
— Я подарила лучшие годы тебе, — хлюпает носом, — а что получаю взамен? Недоверие?
— Мы просто проверим состояние беременности.
Он снова вздыхает, не теряя времени, спешу открыть входную дверь. Элю будто на расстрел ведут, но другого выхода нет, и она покорно цокает каблуками за моей спиной.
— Твоя дочь очень привязалась ко мне, — шипит позади.
— Я рад, что вы сумели наладить контакт.
Зинон уже, наверное, на полпути к коттеджу вместе с Алиной, поэтому пересаживаемся в другую машину. Тороплю водителя, едем в ту же клинику, где были сегодня с Яной.