Беременна от своего босса
Шрифт:
Я не знаю почему плачу, но слёзы градом бегут по щекам, не желая останавливаться.
Трент отпускает мои руки и старается осушить мои слёзы.
— Поговори со мной, Кэти. Что происходит?
Ещё один глубокий вздох. Я не могу перестать плакать, но Трент всё же заслуживает ответов.
— В… прошлом году… я пыталась… найти тебя, — всхлипываю я. — Прошло два месяца… после нашей… совместно проведённой ночи, а ты мне так и не позвонил. Я думала, что больше тебе неинтересна, но… хотела поговорить с тобой. Мне срочно нужно было поговорить с тобой.
Трент молчит, но прожигает
— Я… Трент. О боже, мне так тяжело говорить, — закрываю я лицо руками.
— Т-с-с, всё в порядке, — успокаивает он меня, потирая ладонью мою спину. — Не торопись.
— Мне очень жаль, — начинаю снова. — Через два месяца после той ночи я поняла, что… ну, у меня задержка. Иногда, когда я работала над важными мероприятиями, то становилась настолько беспокойной, чтобы всё прошло хорошо, что забывала о своём месячном цикле. Ну, обычно это не имело большого значения, потому что у меня не было никого… а в ту ночь мы забыли воспользоваться презервативом.
Его лицо вспыхивает пониманием, виной и ещё страхом.
— Ты была беременна, — тихо заканчивает он за меня. — Ты забеременела и пыталась меня найти?
Я киваю, вытирая слезы.
— Я звонила тебе столько раз, что, наверное, должна была оказаться в списке твоих преследователей. Потом я пошла к тебе домой, надеясь на встречу, но твои сотрудники не пустили меня. Они сказали, что обязательно скажут тебе, что я заходила.
— Нет, — рычит Трент и его лицо его омрачается гневом. — Аманда…
Я беру его руку и нежно сжимаю.
— Я знаю. Это не твоя вина. Если бы она не вмешалась и не разлучила нас, ты бы знал.
— Ты… прервала беременность?
Я не понимаю, почему Трент пришёл к такому выводу. Может быть, это всё из-за растерянности, отразившейся на моём лице. Но мне нужно это исправить.
— Нет, — уверяю его я. — Я и не думала об этом.
Оглушающая тишина окутывает нас.
— Значит, у тебя был ребёнок? — настойчиво продолжает спрашивать он.
Я чувствую в сердце невыносимую боль. Одной из причин, по которой я бросила попытки связаться с Трентом, был мой страх, что он захочет, чтобы я отдала своего ребёнка или избавилась от него. Теперь же видя его настойчивость, я понятия не имею, как могла подумать об этом.
— Я не потеряла ребёнка, Трент, — тихо отвечаю я, нервничая от волнения. Сделав ещё один глубокий вдох, продолжаю говорить. — У тебя есть сын.
Он спотыкается, прикрывая лицо рукой. Все возможные в мире эмоции отражаются на лице Трента. Страх, гнев, счастье, тоска… Всё то, что я чувствовала, когда впервые узнала, что беременна. Но у меня был почти год, чтобы переварить эти эмоции, у Трента же только тридцать секунд.
Я хватаю его за руку и веду к стулу, стоящему у стены в коридоре. Он устраивается на нём, опирается локтями об колени, уткнувшись лицом в ладони.
— У меня есть сын, — говорит он вслух, как бы проверяя эти слова на слух. — Сын. Ты оставила ребёнка? Решила растить и воспитывать его самостоятельно?
— Да. Но
Я замолкаю. Просто хочу, чтобы Трент знал, что я пыталась и хотела его в жизни нашего малыша. Что я не хотела держать его подальше от сына.
— Я понимаю. Аманда помешала мне узнать моего сына. Эта лживая сука. Сколько ему сейчас?
— Пять месяцев, — отвечаю я и улыбаюсь, от возникшего в голове образа милого личика Тренти. — Он удивительный малыш. Идеальный ребёнок.
— Могу я увидеть его? У тебя есть фотографии? — сгорая от нетерпения, спрашивает Трент.
Я смеюсь. Он же, видимо неправильно истолковав мой смех, подскакивает на стуле и его лицо искажается от боли.
Я встаю перед ним на колени, заставляя его посмотреть мне в глаза.
— Успокойся, Трент. У меня так много его фотографий, что иногда я подумываю приобрести телефон с большей памятью. Вот почему я рассмеялась. Конечно же, ты можешь посмотреть фото. Он и твой сын тоже.
Я достаю телефон и открываю приложение с фотографиями. Первое фото Тренти, где он улыбается на камеру и слюнки свисают изо рта. Мне кажется я безумная мамочка, которая очень часто фотографирует своего малыша. Но они все получаются просто великолепными, и я уверенна, что, когда он станет взрослым и начнёт встречаться с девушкой, у меня будет «компромат» чтобы смутить его.
Я протягиваю Тренту телефон, и на его встревоженном лице расплывается искренняя улыбка. Тут же я отмечаю про себя, что его улыбка очень похожа на улыбку нашего мальчика. Мне потребовалось вновь увидеть Трента Мура, чтобы понять, насколько наш сын похож на него.
Наш сын.
Я определённо могу привыкнуть к этому. Теперь только вперёд, даже если Трент не хочет быть со мной, он будет участвовать в жизни своего сына столько, сколько захочет. Я с уверенностью могу это сказать, хотя бы потому как он с жадностью просматривает фотографии Тренти со слезами на глазах.
— Я… хочу, — начинает он, подавляя рвущееся наружу рыдание. Господи, неужели я довела этого сильного мужчину до слез. Или, точнее, наш ребёнок сделал это. — Я хочу… с ним познакомиться. Можно?
Трент с надеждой смотрит на меня сияющими от слёз глазами.
— Конечно, — улыбаюсь я и кладу руку ему на плечо. Прикосновение к нему кажется таким правильным и интимным. — Только дай мне минутку. Надо предупредить Лиззи, что я ухожу. Они справятся с остальной уборкой без меня. Скорее всего, они уже почти закончили.
— Я подожду здесь, если ты не возражаешь.
Трент встаёт, вытирает глаза, пытаясь восстановить утраченное самообладание. Я же улыбаюсь и обнимаю его. Сразу воздух вокруг нас накаляется, и я невольно отступаю.
— Э-м, дай… мне… несколько минут, — заикаюсь я и развернувшись, спешу найти Лиззи.
К счастью, Лиззи руководит заключительным этапом уборки.
— Вау! — восклицает она, когда меня видит. — Ты выглядишь ужасно. Что случилось?
— Ничего, — отвечаю я ей и улыбаюсь. — Я действительно в порядке, обещаю. Даже лучше, чем просто в порядке. Я расскажу тебе об всём позже, но, а сейчас мне нужно срочно вернуться домой к сыну. Ты справишься без меня?