Беременная для двух боссов
Шрифт:
Говорю и замолкаю. А про себя думаю о том, что мне нужно то, что ни один из них не сможет дать мне. Они не изменятся. Даже ради меня.
– Я больше никогда не хочу вас видеть, - мой голос хриплый и безжизненный. – Никогда, понимаешь?
Эд молчит. Его ладони всё ещё крепко прижимают меня к мощному телу.
– Никогда – это очень долгий срок, Лина, - тихо говорит он. – Ты уверена, что хочешь именно этого?
Перед глазами встают образы прошлого. Их лица… поцелуи… Все те слова любви, что в итоге оказались
Мои потрескавшиеся губы открываются и шепчут:
– Да. Просто отпустите меня.
Эд смотрит на меня так пристально, будто пытается запомнить навсегда мои черты. А потом его руки ослабляют хватку и… отпускают.
Мужчина отстраняется.
– Хорошо, - говорит он и пересаживается обратно на переднее сидение. – Я отвезу тебя, куда скажешь.
– Отвези туда, откуда вы меня забрали, - даю команду я и больше не смотрю в его сторону.
Заводится мотор, и машина трогает с места.
Ангелина
7,5 месяцев спустя
– Скоро надо будет свёклу сажать, - задумчиво говорит ба, глядя на талый снег.
– Ты в Москву-то ехать не планируешь?
– оборачиваясь, спрашивает.
Я кручу головой и возвращаюсь к вязанию.
На Авито заказала подержанную кроватку и коляску. Продавец должен отправить нам на почту. Осталось недели две подождать…
– Ну и правильно, - поддакивает бабушка, - нечего там в этих ваших городах делать с дитём малым.
– она взволнованно косится в мою сторону.
– Там экология плохая.
Бабушка прекрасно знает, почему именно я не хочу возвращаться в столицу. И причина, конечно же не в пыли и загазованности...
Но я лишь отмахиваюсь от печальных воспоминаний.
Кажется, что всё, что случилось со мной долгих семь месяцев назад, на самом деле произошло с какой-то другой девушкой.
Я бы, наверное, постаралась убедить себя в этом, если бы не живот, раздувшийся до предельных размеров.
Приходилось бабушкину куртку надевать всю зиму - в свои уже не помещаюсь.
Бабушка, конечно, пробовала "наставить" меня на путь истинный, твердила, чтобы я себя не запускала, а то куртка с чужого плеча "распугает всех женихов". Я же в ответ только грустно улыбалась. По моему мнению, их должно было о пугнуть как раз то, что скрывается под курткой, а не нелепая верхняя одежда.
Никто ведь не горит желанием воспитывать чужих детей.
Я знала на что шла, когда сказала "прощай" Эду семь месяцев назад… Помню, после Эда через два дня заявился Макс. Ему я просто не открыла.
В то время мне безумно хотелось, чтобы меня оставили в покое. Всё, что угодно, чтобы их больше не видеть. Ведь они сделали мне так больно. И я не готова была простить. Была ослеплена жалостью к себе.
Я
Да и мне тоже не приходится на здоровье жаловаться. Физически со мной всё в порядке.
А вот душевно... После расставания с боссами все мои чувства будто разом впали в спячку. Я ничего и никого не хотела... Только тишины.
Снежная деревенская зима показалась мне абсолютно нескончаемой. Я будто медведь в берлоге, засыпанная снегом по саму крышу, проспала всю зиму.
Бабушку посещали её подруги. На новый год снега навалило почти до окон... Приходил дядя Ваня - бабушкин "парень", чтобы помочь нам расчиститься.
"Парню" уже глубоко за шестьдесят, но бабушка упорно зовёт его "бойфрендом" и уверяет, что не готова к серьёзным отношениям. В общем, её личная жизнь куда интереснее моей.
Сейчас апрель. Снег уже растаял, на деревьях зазеленели почки
Через месяц вернутся из Израиля мама и брат. Он теперь полностью здоров. И, после долгого курса реабилитации, способен выдержать несколько часовой перелёт.
Я до сих пор не сказала маме о том, что жду малыша. Даже не представляю, как это сделать... видимо, когда она вернётся, у меня, возможно, уже кто-то родится.
Мальчик или девочка? Так получилось, что я до сих пор не знаю пол ребёнка. На древнем оборудовании в местной поликлинике его разглядеть так и не смогли. А ехать ради этого в областной центр мне не хочется.
– Вот закончат у нас новый медицинский центр строить, лучше, чем в Москве будет!
– сияет ба.
– Да его строить только полгода назад начали, - улыбаюсь её оптимизму я.
– У нас в России такие проекты, сама знаешь, ба, десятилетиями могут строиться!
– Нет, - бабушка подливает мне в кружку чай.
– Мой Ванька там был недавно, как снег сошёл. Говорит, что там уже три этажа возвели, крышу кроют... Красивое здание такое выходит, необычное...
Я рассеянно слушаю бабушку и киваю невпопад.
Последнее время я совершенно отстала от жизни. Бесповоротно, наверное.
Вся моя жизнь - это мой малыш. И грустные воспоминания о прошлом.
Ни Эд, ни Макс мне больше так и не звонили. Будто просьба вычеркнуть меня из их жизней была как раз тем, чего им не хватало, чтобы спать спокойно. Сомневаюсь, конечно, что у них есть совесть, но даже если бы она была и что-то им твердила, мои мольбы оставить меня в покое оказались как раз тем, чего им не хватало для полного счастья.
Сперва я почему-то ждала, что они всё равно будут навещать меня. Примерно спустя месяц, когда прошёл первый шок, я пожалела, что была настолько резка с ними и даже не предоставила возможности объясниться.