Береника
Шрифт:
— Тише-тише. — Меня успокаивающе потрепали по щеке. — С Дисой и рыжим мы что-нибудь придумаем, слово даю. Но кто такой Ириан?
Короткое недоумение — и искристая вспышка в мозгу. Я заливисто рассмеялась под ревниво-подозрительным взглядом Сумрачного.
— Тахесс! Я дала ему имя.
Слов (внятных и приличных) у Марлекса не нашлось. Но ему тоже стало весело!
«Поименовала воина! — (Мысль была слишком четкой, даже не прислушиваясь, я поймала ее. И легкую тоску.) — Знал бы об этом отец!»
За окном уже светлело, когда мы наконец договорились, угомонились
— Я тоже тебя люблю! — уже будучи на грани сна и реальности, вспомнила я что-то важное.
Шевельнулся. Услышал!
— Знаешь, Дымка, я уже не так уверен, что хочу жить с тобой под одной крышей. Ты мне спать мешаешь!
— Подходите, не стесняйтесь! Вы будете поражены умениями Марквела Огнедышащего…
Я скептически фыркнула и потащила Балоша прочь от помоста. Ну мужик, ну огонь глотает… Подумаешь, я тоже так могу!
— Не умеешь ты развлекаться, — посетовал наследник, поудобнее перехватывая многочисленные покупки.
Нет, кружевного и соблазнительного там не было, мне Балош еще живым нужен! Зато были приятные мелочи в виде нового дорожного костюма и всяческих заколок-побрякушек, книги, всевозможные нужные в колдовском деле атрибуты и немного сладостей.
— Да какое там веселье, когда в голове один этот поединок сидит!
Обидно до слез! Я так ждала ярмарку с ее увеселениями, а в итоге сама же тащу ворчащего «жениха» прочь от суеты торговых рядов. А все эти интриганы виноваты, Вилей с Магдерией. Не живется их злодейским душонкам без темных свершений. И Марлекс тоже хорош! Нет бы запретить поединок, так он подхватил идею с энтузиазмом. А мне теперь переживай. Вроде и знаю, что все будет хорошо, а все равно страшно до трясучки.
— Думаешь, справишься?
— А есть варианты? — И, копируя Марлекса, изгибаю бровь.
Балош окинул меня внимательным взглядом с малой толикой беспокойства и медленно произнес:
— Магда — подлая дрянь. Знаю, что нехорошо так говорить о женщине, только воспитание истины не меняет. Играть по правилам она не станет. Я не хочу, чтобы ты участвовала.
Я даже о камень споткнулась от удивления. Вот уж правда сочувствие пришло откуда не ждали.
— А что это ты так беспокоишься? — уточнила настороженно. — Влюбился?
Большинство обитателей Пустоши сейчас были на торжище, и на улицах царила тишина. Непривычно быстро мы добрались до дома Игната, горкой свалили покупки прямо в холле и отправились гулять.
Ответил наследник не скоро.
— Все эти чувства… От них одни проблемы. Я не верю в любовь и никогда не был подвержен сильным страстям. У правителя голова должна быть холодной, тогда и в землях его все будет ладно. Но ты мне и в самом деле нравишься. Может быть, все-таки передумаешь и станешь моей женой?
Признаться, от его предложения я впала в легкий ступор. Мне не показалось? Нет?
Странно, неожиданно и — чего уж там — чисто по-женски приятно. И если б не Марлекс… Да нет, все равно бы не согласилась! Ради него же самого. Что я? Огонь! Единый всплеск, слово, сказанное невпопад, легкая царапина на сердце — и от уравновешенного Балоша только горстка золы останется.
Память услужливо подсунула видение: два тела, охваченные безумной пляской пламени…
— Нет, — прошелестела пересохшими губами. — Я-то далеко не царственная особа. И не хочу ею быть! Я сожгу тебя, наследник.
И, прежде чем «жених» успел возразить, подхватила юбки и понеслась к белоснежным воротам, ведущим прочь из осеннего города.
Очень скоро за спиной услышала топот, Балош быстро сориентировался. Стражники покосились на нас подозрительно и, видно, списали все странности на бушующие чувства. Влюбленные ведь все немного сумасшедшие!
Розовато-золотистый лес швырнул в лицо запах разнотравья, осыпал пестрой листвой, закружил в хороводе вечной осени. Даже насквозь правильный и логичный наследник не смог противостоять искушению, и некоторое время мы дурачились, словно дети. Гонялись друг за другом, швырялись желтыми листьями, прятались за широкими стволами деревьев и кормили белок так удачно нашедшимся в кармане Балоша печеньем.
— И многих ты перецеловал в поисках той самой, подходящей? — проявила любопытство я, когда мы, уставшие и запыхавшиеся, уселись на поваленное дерево друг против друга.
Он выразительно скривился.
— Нет. Но, чтобы убедиться в том, что гаданиям верить не стоит, мне хватило.
Я выдала таинственную улыбку и на несколько мгновений уплыла в воспоминания. Было и в моей жизни предсказание, только в отличие от того, о котором говорит наследник, правдивое. Жених и суженый оказались разными мужчинами, кое-кому я вроде как госпожа, хоть и не хочу этого. Осталось только с семейством своим разобраться. И — самое страшное! — с огнем.
От последней мысли вниз по позвоночнику спустился холодок: «…огонь погаснет». Перед внутренним взором тут же нарисовалась Диса.
Нет, не допущу этого!
— Береника? — обеспокоенно тронул меня за локоть «жених».
А? Что-то я совсем из реальности выпала…
— Надеюсь, ты сообщил гадалке о ее некомпетентности?
К слову сказать, всяческие провидицы всегда занимали особое место среди колдунов и были лишены почти всех наших привилегий. Ни тебе постоянной практики, ни всеобщего почитания, только свобода. А все потому, что результат их деятельности проверить нельзя никак. Будущее — оно ведь многовариантно! Гадание выдает самый вероятный поворот событий. А если с дорожки свернешь? Или Кузнецом окажешься, который сам свою судьбу в руках держит? Или столкнешься с таким Кузнецом?
Вот то-то же.
— Сообщил, — мрачно кивнул Балош.
— И что?
— Сказал, мол, целовал не тех, кого надо. Да что от этого Сумрачного еще ждать!
Тут уж я изумленно округлила глаза.
— Марлекс? Это он обещал тебе истинную пару?
Поверить не могу! Этот дасх не только божеством подрабатывает, но и предсказаниями промышляет. Звезды, с кем я связалась?!
— Там такая история получилась… — Балош вздохнул, собираясь с мыслями, и принялся рассказывать.