Берг
Шрифт:
— А где господин? — спросила Вэллия как будто между прочим.
— Его не было? — служанка удивилась. Вэллия отрицательно повела подбородком. — Значит, он опять ночевал в другой комнате… Он раньше часто так делал. Мы натопим спальню, а он, как сирота-одиночка, прости меня Господи, забьётся где-нибудь в другой комнате, там холодно, давно не убрано, а он…
— Почему? — Вэллия опешила.
Анна пожала плечами, заправляя постель, она взбивала подушки в изголовье кровати.
— Не знаю даже, пять лет назад, когда была последняя эпидемия, он потерял старшего брата и его жену с ребёнком, остался совсем один. Ему семнадцать лет всего было, а он уже один остался, ни отца, ни матери, и брата
Вэллия поджала губы, странный у неё супруг, она это заметила. Но глупо думать, что она сможет что-то изменить или поменять его привычки. Было обидно, что все они здесь, в замке, возлагали на неё такие большие надежды, а она не смогла их оправдать. "Не обессудьте, я не святая, чтобы одним своим взглядом или касанием руки менять людей… Я такая, какая я есть".
— Что у нас с завтраком? — спросила, переведя разговор на другую тему.
— Уже почти готов, но гости вряд ли будут завтракать… Вчера ночью…
— Тогда надо готовить обед, — перебила её Вэллия.
— Часть из них сегодня уедет, с вечера приказали готовить лошадей…
— Слава Богу, — вырвалось у Вэллии. — Станет потише, но обед всё равно нужен.
— Конечно, — согласилась Анна, поправляя под платок выбившиеся прядки волос. Деревенская девушка, она была высокой и сильной, всё делала аккуратно и быстро. Лучшей служанки не найти.
Вэллия спустилась на кухню и приказала готовить обед, благо, всю дичь ещё не съели. Обед должен быть хорошим, именно его гости и вспомнят, когда вернутся домой, в свои замки. Она сама помогала на кухне, наравне со всеми служанками выполняла поручения главной кухарки. Следила за всем: сколько соли кладут, сколько специй, сколько наливают масла, не припрятал ли кто-нибудь что-то, ведь слуги вряд ли получат на обед жареную дичь, а попробовать хочется всякому. За всем нужен глаз да глаз. В замке отца служанки постоянно припрятывали для себя и своих близких еду и бутылки с вином, но там не было хозяйки, и главная экономка не справлялась со всем. Здесь же старая Гелла держала всех в строгости, и Вэллии ещё ни разу за это время не пришлось кого-то ругать или наказывать. Всё, что останется от столов так и так достанется слугам, и они это знали.
Когда гости поднялись и вышли в обеденный зал, их уже ждал роскошный стол: горячая дичь, птица, отбивные, бульоны и выпечка, о большем нельзя было и мечтать. Вина, по распоряжению Вэллии, поставили в два раза меньше, чем до этого, и количество служанок, разливающих его по бокалам, тоже сократили, чтобы меньше хотелось подливать в кубки. Раз сегодня в дорогу, незачем напиваться. За столом гости этого даже не заметили.
После затянувшегося обеда гости начали потихоньку собираться в дорогу, не все, но большая их часть. Вместе с ними собрался и отец Вэллии, граф Вольдейн. Во вчерашней охоте он участия не принимал, вместо этого он с личной охраной объехал земли Берга, те, что были защищены сторожевыми башнями, вернулся поздно ночью, а потом они с молодым зятем обсуждали что-то по картам до самой полночи. Всё это Вэллия узнала от одной из служанок, что топила камин в той комнате. Видимо, именно там её супруг и остался ночевать.
Конечно, она прекрасно понимала, что сама выступила в качестве товара между двумя договаривающимися сторонами. Отец избавился от неё, пока не открылся позор, и заплатил хорошую цену в виде земли. А маркграф купил себе жену значительно выше по происхождению, получил землю, лишний доход с неё, пусть ему и придётся застраивать её постройками, это сути дела не меняет. Только мнения самой Вэллии никто не спросил, её отдали для скрепления договора, как отдают драгоценности, породистую лошадь или гончую. И этот молодой человек, её супруг, абсолютно не интересуется ею, она ему абсолютно безразлична, главное для него — земля, деньги, родство с графом. Вот это да, это важно…
Вэллия вздохнула. Рядом со своим мужем она стояла во дворе замка на январском ветру, они вдвоём провожали в дорогу всех гостей, кто собрался уехать сегодня. Их поздравляли напоследок, желали успехов, счастья, побольше детей. Со стороны посмотреть, молодая счастливая семья, кто-то даже заметил, что они так хорошо смотрятся рядом, так подходят друг другу. Вэллия только еле заметно улыбалась уголками губ. Знал бы кто-нибудь из них, что за всё это время они даже не целовались ни разу по-настоящему.
Граф Вольдейн строго обнял дочь, шепнул на ухо:
— Будь умницей, дорогая… Не забывай дом… — Поцеловал в щёки и в лоб, потом обнял молодого зятя и пожал ему руку, пообещав навестить ближе к весне.
К вечеру все, кто планировал уехать, уехали, осталось лишь несколько человек, самых ближайших соседей, они собирались покинуть Берг завтра. Свадьба была скромной, её не растягивали на неделю.
Вечером гости собрались на ужин, но того, вчерашнего размаха уже не было. Вэллия к общему ужину выходить не стала, сослалась на головную боль и ушла к себе, читала молитвенник и думала.
Если отношения её с мужем не изменятся, то её ждёт безрадостное будущее. Её ребёнок, её грех, он откроется, и тогда ей что-то придётся говорить ему. И слуги… Они всегда всё знают, во всё суют нос, и уж точно знают, что со дня свадьбы Вэллия с мужем ни одной ночи в постели не провела, кроме брачной. Думая об этом, она горько усмехнулась. "Муж… муж… объелся груш… И что мне с тобой делать…"
Отец должен был думать, что так может получиться, правда, он вряд ли знает о её положении, наверное, он бы не стал тогда выдавать её замуж. Если всё это откроется, пересудов будет на всё графство. Каждый осудит её и посмеётся над ней, её отцом, и этим ребёнком.
От отчаяния Вэллия со стоном закрыла молитвенник, уставилась на огонёк свечи. Было холодно, шаль сползла с левого плеча на локоть, но Вэллия не поправляла её, словно не замечая. Потом легла на кровать и обняла себя за плечи. Что делать? Как быть ей сейчас? Что придумать?
* * * * *
На следующий день разъехались последние гости. В замке стало тихо, о былом свадебном празднике напоминали только красивые гобелены на стенах, гирлянды из можжевельника и ёлки. Служанки убирали комнаты гостей под строгим взглядом старой Геллы, всё потихоньку входило в привычную для этого замка колею. Только Вэллия всё никак не находила себе покоя.
После обеда Вэллия нашла своего мужа в его кабинете, наконец-то, она сможет поговорить с ним один на один, и ему некуда будет сбежать.
— Я занят… — Он постарался избавиться от неё, но Вэллия уже настроилась на разговор и отступать не собиралась.
— Я не займу много времени… — Она прошла в глубь комнаты и быстро огляделась ("и здесь холодно"), стиснула в кулаки углы тёплой шали, стягивая её на груди. Молодой маркграф смотрел на неё снизу, перед ним на столе лежали какие-то бумаги. Взгляд супруга был немного растерянным и робким, словно ждал он от Вэллии громких слов и угроз с обвинениями. Видимо, у него всё же было чувство вины по отношению в ней, он не мог его скрыть. Даже вся решимость у Вэллии вдруг пропала под этим взглядом.