Берг
Шрифт:
— Хорошо, я обдумаю всё и скажу завтра утром.
Он развернулся и ушёл, Вэллия проводила его взглядом и опустилась головой на подушку. Он обдумает всё, что она сказала, обдумает и решит. Это ещё не победа, но, может быть, это маленький шаг к ней. Она вздохнула и прикрыла глаза.
* * * * *
Весь день, занимаясь делами, общаясь со своим советником, Ниард старался не думать о своей жене, отодвигая все мысли на потом. И только вечером, когда остался в комнате один, маркграф задумался. Что делать теперь? Оставить всё, как есть и ничего не менять? Или вернуть её отцу?
Спать
Всё равно жалко девчонку, у неё жизнь тоже выдалась не лучше, если верить тому, что она рассказала, конечно. Но вряд ли кто-то будет лгать о подобном, с таким не шутят. Если так, то граф Вольдейн — жестокий человек, разве можно так относиться к своей дочери? Разве она виновата в том, что так получилось. А он и правда нигде ничего не объявлял, кому, как не им было узнать обо всём первыми, здесь-то, на границе с Лионскими землями. Они с ней вернее всего попытались бы перейти границу именно в Берге. Но они пошли через Ротбург, на восток, дальше, конечно, и почему они решили именно так, — непонятно, ведь через Берг намного ближе. Может быть, они и боялись, что здесь их будут ждать вернее всего.
Так или иначе, его жена досталась ему совсем не девушкой, как положено быть невесте, а её отец скрыл этот позор. И это подло с его стороны. Притом, что она ещё и понесла от одного из насильников-похитителей. И если бы не это, он вообще бы никогда не узнал об этом, граф пристроил бы свою дочь и остался довольным, что обманул молодого вассала. А Ниард был бы всю жизнь ещё и благодарен ему за жену более высокого происхождения, чем сам, за земли. И никто бы ничего не узнал, если бы не этот досадный случай…
И что делать теперь?
Если она вернётся к отцу, тот узнает от неё о том, что её муж несостоятелен как мужчина, станет ли граф молчать об этом из деликатности? Это после того-то, как Ниард вернёт ему опозоренную дочь? Какой сеньор простит такую дерзость от своего слуги? В подобных случаях молчат и проглатывают обиду, а не выставляют промах сеньора на всеобщее обозрение, ведь позор падёт и на дочь, и на её отца — графа. Такое не прощают. А всё графство будет смаковать пикантные подробности в семье графа и его зятя. И все будут показывать в сторону Ниарда пальцами и говорить, что он не мужчина и недостоин своего титула и земель, потому что у него никогда не будет наследника, и земли оставить ему будет некому.
Ниард вздохнул и поднялся на ноги, прошёлся по комнате. Служанки топили камин только утром, было холодно, но маркграф совсем не замечал этого холода. Подошёл к окну, прислонился плечом к стене и стал рассматривать тёмный витраж. Сейчас, зимой, ставни были плотно забиты, но гобеленами окна не стали завешивать — это же кабинет, а не жилая комната, не спальня. Свет горящей свечи трепетал на цветных стёклышках, они сверкали, приобретали цвет, мигая, и от этого, казалось, изображения на них становились живыми.
Ниард снова вздохнул. Ну, не может, не может он ничего с собой поделать, не может он спать с ними, боится даже коснуться. И уже столько лет прошло, а этот страх не проходит, настолько глубоко поселилась обида, оставленная оскорбительной насмешкой первой в его жизни женщины.
Эльза. Он помнил день, когда она появилась здесь, длинноволосая красавица. Белая молочная кожа, волосы до колен, чёрные, как смоль. Она держалась высокомерно и прямо, указывала мужу и его слугам. Из-за её красоты ей прощали всё. Она не была слишком богобоязненной, в церкви её видели не часто. Но Роналд любил её, он женился на ней уже после смерти отца, поэтому это был лично его выбор. Любила ли она своего мужа? Наверное, любила по-своему. Вообще-то они были красивой парой, она, да и он тоже.
Для Ниарда старший брат был примером. После смерти отца, маркграфа Ролда, все дела в Берге перешли к старшему сыну. Роналд женился, стал увереннее, осмелел, сам судил и собирал налоги. Никто и не думал, что счастье их будет таким коротким.
Ниарду было четырнадцать лет, когда Эльза появилась в Берге. Конечно же, он без памяти влюбился в красавицу-невестку, и любовь свою держал в тайне. Кому он мог рассказать о своих чувствах?
Это была первая юношеская любовь, которая затмевает все недостатки и до небес возвеличивает достоинства. Эльза казалась ему святой, чистой и непорочной. Он глядел на жену брата восторженными глазами, а сам, оставшись один на один с собой, мучился от запретных чувств. Он не мог простить себе, что она родственница, что она — жена любимого брата.
В конце концов, она как-то догадалась о его чувствах, и вот тут-то она показала себя во всей красе. Всё, что порочное было в ней, проявилось именно в отношении к влюблённому в неё подростку. Она заигрывала с ним, веселилась от души, видя его смущение и душевные муки, она играла с ним и его чувствами. Вот тогда Ниард понял, какой злой бывает любовь.
Она искала случая остаться с ним наедине, она, как опытная взрослая женщина, первой поцеловала его, постыдно обнажалась перед ним, смеялась ему в лицо, видя его неловкое смущение. Не стесняясь мужа, она при нём словно бы невзначай обнимала Ниарда, кокетливо улыбалась, по-дружески целовала в щёки и подмигивала, когда он задыхался от её прикосновений, а она видела его реакцию.
После всех этих издевательств Ниард возненавидел её и охладел к ней, перестав реагировать и замечать её уловки и томные взгляды. Это возмутило молодую маркграфиню, а Ниард попросил брата отправить его к кому-нибудь в оруженосцы. Роналд удивился, ведь до этого младший брат находился в его личном услужении, но отказывать в просьбе не стал.
В последние дни перед отъездом Эльза нашла всё же возможность и пришла к мальчишке ночью в его комнату, забралась к нему спящему под одеяло и разбудила поцелуями и ласками. У Ниарда от неожиданности чуть сердце не остановилось, чтобы потом, после того, как он понял, что происходит, зайтись в таком бешеном галопе, что до сих пор от воспоминаний о тех мгновениях мурашки бежали по спине. У него ещё не было женщин, вряд ли маркграфиня знала об этом, может быть, она ждала подвигов от подростка или надеялась, что он сможет её чем-то удивить, но… В тот момент Ниарду хватило её поцелуев, ладоней на груди и близости её вожделенного любимого тела. Он был на седьмом небе от счастья только потому, что она была так близко, была такой доступной и красивой до безумия.
Она же, не получив от него того, чего хотела, вылила на него поток насмешек и брани, смеялась ему в лицо, обзывая всякими словами, после которых и у взрослого-то мужчины надолго пропадёт желание, не говоря уже про мальчишку, не имеющего никакого опыта общения с женщинами.
Пару дней, пока он не уехал, она встречала его таким холодно-надменным взглядом, полным презрения и насмешки, что Ниард возненавидел сам себя, и с тех пор так и не смог пересилить себя. Все попытки близких отношений с женщинами заканчивались неудачами. В ушах звенел холодный смех, а сердце было закрыто для новой любви.