Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия
Шрифт:
совершенно случайно на городской свалке, и познакомилась с легкостью безмятежного и не
озабоченного вопросами финансирования собственной выживаемости ума. Но Григорий
флегматично отбросил диалог на эту тему заявив, что свой гардероб обсуждать не собирается.
Но познакомились ближе. После не слишком короткого монолога о самой себе, корреспондентка
представилась: «Варя».
– А где фотографии? – меланхолично полюбопытствовал собеседник, поблескивая чёрными
стёклами «хамелеонов».
– Все уходят на спутник. – Она показала небольшое устройство с крошечной сетчатой антенной.
Передатчик был выполнен в виде статуэтки Будды держащего золотой зонтик. – Иначе нельзя, -
добавила фоторепортёр. – В этих краях повесят на ближайшем дереве.
– А фотоаппарат? – полюбопытствовал Григорий. – Он бандура здоровенная. Где фотоаппарат?
Варя показала перстень на руке с искусственным бриллиантом в качестве объектива. Добавила:
– Пока проблем не было.
– Насиловали?
– Бог миловал. В такой переплет не попадала.
– Попадёшь. – Григорий оглядел её сексапильную, стройную, невысокую фигуру. Спросил:
– И давно ты маешься этой дурью?
Варвара была дочерью русских эмигрантов, переехавших двадцать лет назад из России в
Абхазию; затем, в Сванетию; оттуда спустились в Аджарию; а далее черти попёрли их прямо в
Нижнюю Саксонию, но только после Турции, Шри-Ланки, Аргентины, Бразилии и Каймановых
островов. Дочка родилась в нейтральных водах при пересечении границ.
– Это моя первая настоящая работа, - сказала корреспондента, не ответив на вопрос Григория. –
Ты мне поможешь? – спросила она его, с надеждой глядя в глаза.
– А с чего бы это?
– Ну, я же вижу, что ты русский переодетый военный.
– И как это ты видишь?
– У тебя на руке татуировка с ракетами. И буквы АРСН.
– Эх, рыжая, нет на тебя гестапо. АРСН – это группа крови. А ракеты… Мода такая. Чем я хуже?
– Мне можно тебя сфотографировать?
– Выбрось из головы эти шутки. Снимай на свою камеру местных туземцев. Цыганский табор
отдыхает на полянах Колхиды. Так и подпиши. – Григорий откинулся в кресле и стал смотреть в
небо.
Они сидели в небольшой харчевне, столики которой стояли на улице вдоль дороги, под сенью
южных деревьев, на которых висели большие оранжевые плоды. Пили пиво.
– Ты что, здесь совсем одна? – спросил Варвару оператор.
– Я отстала от группы. – Помолчала. Негромко добавила:
– Или они убежали вперёд. Чёрт его знает, как работать в поле. Опыта нет. Пришлось
позаимствовать передатчик. Но ничего, им вышлют новый. Скорее всего. В конце концов,
поездку спонсирует мой отец.
– Да ну! Это же куча денег!
– Да, много. Но информация стоит ещё больше. Он так думает. Меня в поездку не пускал, чуть
было не закрыл в клинике для неврастеников. Спрятал документы. Но у меня есть российский
паспорт, и я говорю на пяти языках.
– На пяти языках? – удивился Григорий.
– Русский, немецкий, арабский, испанский и латынь. Да, ещё английский.
– А где же группа?
– Уже в Ираке. Но там давно все темы забиты. – Отхлебнула пива, затянулась сигаретой, прищурилась, добавила: – Ты мне поможешь? Я заплачу.
– Сколько?
– Много.
– Ну, ну… - снова откинулся в плетеном кресле.
– Я серьёзно… - Стала изучающе глядеть в глубину «хамелеонов». – …Тайм из маней… Мы
договоримся, короче.
– Слышал однажды такие предложения. – Помолчал. – Сказал: - А у тебя есть наличные деньги?
Рыжая корреспондентка затянулась сигаретой, расслаблено выпустила дым, пробежала глазами
по Григорию. Вытащила квадратный кусочек пластмассы.
– Вот платиновая кредитка. Номерные счета в голове. – Выкинула сигарету в кусты.
– Это что, деньги? – Оператор блеснул монолитом очков.
– За такие деньги в этих краях ты
можешь только посмотреть на мою футболку. Или здесь неподалёку есть банкоматы?
Рыжая безмятежно кинула карточку обратно в карман и ответила:
– Если сильно припрёт – обналичу. Секрет постурбанизма. Я валютный хакер.
– Хорошо, я поверил. Возможно. Покажи паспорт.
Собеседница вытащила документ и положила на столик, раскрыл его.
«Зиновьева Варвара Петровна», - прочел. «Место рождения – город Гагра, Абхазская АССР».
– А где международный? Или их хакеры не делают?
– Сгорел. Я бежала из Абхазии.
Оператор еще осмотрел ее.
– Куда бежим?
– В Пакистан, по идейным соображениям. Паранджа есть. – Она вытащила из кармана и
убедительно показала Григорию комок чёрной тряпки.
– Пакистан светское государство, там лица не прячут, - молвил оператор. – Зато хорошо
обыскивают подозрительных посетителей, смахивающих на фотокорреспондентов. Что ты
скажешь по поводу спутникового передатчика?
– Это обыкновенная статуэтка Будды. Личная вещь. Сувенир, амулет, фетиш.
– Ты хочешь убедить таможню Пакистана, что спутниковый передатчик это амулет?
– Это подарок деда. Он был буддист и недавно реинкарнировался где-то в дебрях Карачи. Его и
ищу. Такая вот версия.
– А объектив на перстне?
– Не заметят.
– Ох, рыжая.… Ждут тебя проблемы.