Бертолетова соль агентуры глубокого укрытия
Шрифт:
Утреннее небо ещё не пылало раскалённостью раннего лета, а спускало прохладу утренних
часов.
– Здесь, - сказал первый и воткнул лопату в землю.
– Здесь, так здесь, - ответил второй, и устало упал в траву.
Копали минут сорок, тяжело дыша и выбрасывая комья земли из всё более углубляющейся ямы.
– Всё, - сказал первый. – Я думаю достаточно.
– Достаточно, так достаточно, - ответил второй и прислонился к стволу развесистой катальпы, затесавшейся между сосен.
Два портфеля и одна сумка полетели в глубину вырытой воронки. Первый обыскал карманы,
вытащил мобильный телефон, ключи от машины, документы, и всё кинул в яму. Второй сделал
то же самое и кинул в яму даже джинсы, оставшись в спортивных шортах. Первый аккуратно
снял костюм, уложил его в пакет и опустил в глубину тайника.
Принялись молча закапывать. За десять минут зашвыряли яму и разровняли поверхность.
Устало сели на траву возле куста эхинацеи. Молча смотрели на море и на разгоравшийся восход.
– Искупаемся? – предложил первый.
– Давай, - ответил второй.- Почему бы и нет?
Они зашли в морскую воду, покалывавшую тёплой волной. Немного постояли, глядя на
горизонт, пылающий своей линией в предвкушении рождения солнца.
– Хороша водичка, - сказал первый.
– Прелесть, - ответил второй. – Я не был в море лет десять.
Зашли глубже и медленно поплыли вперёд.
– Я всю жизнь мечтал совершить кругосветное путешествие, - сказал первый. – Всю жизнь. А
сорок лет просидел за книгами, пытаясь там что-то найти.
– То же самое, - ответил второй. – Только у меня вариант похуже. Я нашел. Нашел маленькую
теорему Ферми и решил её. Считалось, она не имеет решения. Не надо было мне её решать. –
Второй погрузился с головой. Вынырнул и с брызгами выдохнул воздух. Добавил:
– И я подсел на это. На Ничто.
– Я понимаю тебя, - ответил первый. – После защиты второй диссертации, я почувствовал, что в
жизни происходит что-то не то. После третьей у меня уже не проходила депрессия.
Неожиданно прямо перед пловцами вынырнула пара летучих рыб и, пролетев метров двадцать, нырнула обратно в море.
– Видишь, - сказал первый, - какие умные твари. Они понимают прелесть кратковременности.
– Я это понял только недавно.
– А я давно, что ещё хуже.
Молча плыли брассом минут пять. Огненный край солнца уже взошел над водой.
– Когда мне было четыре года, я считал, сколько мне осталось жить, - сказал первый. – Я от ста
отнял четыре и получил девяносто шесть. Это была вечность. Мне мама сказала, что человек
живёт сто лет. И я поверил. Она мне только не говорила, что живёт он лишь в мечтах. А в жизни
он пытается удержаться в воздухе, как та рыба, любыми способами, но без всякого смысла.
– Да, смысл, это проблема, - ответил второй. – Но без смысла вообще всё теряет смысл. Которого
и не было.
– Да, так оно и есть, - сказал первый. – Помолчал, ритмично врезаясь в воду. Спросил:
– Тебе не страшно?
– Есть немного, - ответил второй.
– У меня тоже.
Поплыли дальше, упруго преодолевая легкую волну.
– Грязь имеет свойство засасывать, - сказал первый.
– Ещё как, - подтвердил второй.
– А из клетки животное через некоторое время боится выходить. Не выгонишь. Так же и люди, -
выдохнул сквозь гребень волны первый.
– Мой друг детства отсидел двадцать лет, и остался работать в тюрьме.
– Да, это обычное явление.
– Слушай, мы же с тобой на голову нормальные? – спросил второй.
– Я думаю – да, - ответил первый. – Я думаю остальные ненормальные.
Молча плыли дальше. Пылающий диск взошел над морем, освещая лучами вечности суетливую
кратковременность.
Двое плыли к солнцу.
56.
"Во время заседания Государственной Думы России, в момент выступления президента
Российской Федерации, депутат от фракции "Апельсин" передавал записку в президиум, что
само по себе являлось нарушением порядка ведения заседания, но особого внимания спикера не
привлекло, в силу политической известности и своеобразной харизмы депутата. Оставив
записку у спикера и возвращаясь на своё место, представитель "Апельсина" неожиданно
предпринял попытку покушения на жизнь президента России. Служба президентской охраны
среагировала моментально, но всё равно опоздала.
– Диктор сделал паузу и продолжил
торжественным тоном: - Президент лично, владея приёмами САМБО, нейтрализовал
покушавшегося. Это был экстренный выпуск новостей. Подробности в ближайшее время.
Оставайтесь с нами".
– И на эту операцию ушло сто миллионов долларов?
– мрачно спросил глава овального кабинета, выключив российский телеканал.
– Да, - уныло ответил Главный финансист по военным спецоперациям.
– Но ЦРУ меня убеждало, что иллюминаты не подведут. Откровенно говоря, я не ожидал от них такой туповатой акции
прямого действия - задушить президента России во время выступления. Насколько я знаю,
раньше они действовали совершенно другими методами. Правда, я слышал, у них технические
проблемы. Новый, новый подход к задаче в технике покушений. Это уже не покушение, а шоу
эксгибициониста. Смотрело около пятидесяти миллионов телезрителей. Теперь депутат из