Беру тебя в долг
Шрифт:
И этот отбор невест… Что она знает о правилах? Кажется, все девушки, приглашенные на отбор, должны жить в королевском замке и видеться с королем. Еще будут пиры, турниры, танцы, охота. Не так уж плохо, да? Она пожала плечами.
Но будут еще и конкурсы, и, как она слышала, подготовиться заранее невозможно, потому что всегда все бывает по-разному. Зависит только от короля.
Попыталась представить Родхара, вспомнить, какой он.
Мара видела его когда-то давно, когда была еще девочкой. Была вместе с родителями на празднике, который
– Вот смотри, это король. А это наш молодой принц Родхар.
Она запомнила только, что у принца густые черные волосы и что на коне он держался лучше всех. Кажется, он был красивый. Потом она случайно оказалась рядом, когда принц проходил по двору со стайкой разряженных в пух и прах молодых красавиц. Он ее тогда не заметил.
И что изменится сейчас?
Тащить ее к нему на отбор невест. Что за странная фантазия у дяди? Да и какой смысл? Родхар в ее сторону даже и не взглянет. Женится на одной из тех разряженных герцогских дочек, и это будет правильно. Или выберет принцессу из окрестных королевств, что будет еще правильнее.
В этот момент повозку совсем уж сильно тряхнуло на повороте, а Мару так подбросило на сидении, что она ударилась головой. Такое зло взяло от безысходности, что она не выдержала, высунулась в окно и рявкнула:
– Дядя! Вы так меня живой не довезете!
Тот что-то пробурчал в ответ и махнул ей рукой, чтобы не высовывалась. Но с того момента темп немного сбавили, и повозку уже не так трясло и подбрасывало. Мара свернулась калачиком на сидении, закуталась в накидку и попыталась уснуть.
То ли дорога пошла ровнее, то ли она притерпелась к тому, что из окна дует, но она сама не заметила, как уснула. Проснулась оттого, что Меркель Хантц тряс ее за плечо.
– Вставай, приехали.
Еле разлепила глаза, стала оглядываться, вокруг уже почти стемнело. Вечер? Выходит, они ехали не меньше шести чесов. Она отлежала себе все, а дядя выглядел бодро, хоть и скакал все это время в седле.
– Выходи, – проговорил тот, подаваясь назад, и вылез наружу.
Выходить не хотелось, эта тесная повозка ощущалась последним безопасным убежищем. Хотя о какой безопасности она толкует?
– Не торчи там! – послышался окрик. – Времени мало. Надо еще позаботиться о твоих нарядах. Заночуем здесь, а завтра к полудню надо уже быть в замке.
– Иду, – буркнула Мара, выбираясь из повозки.
И наконец увидела, куда он ее привез.
Это был Даршанц, небольшой городок на пути к столице.
Знаменит он был тем, что здесь шла бойкая торговля. Даршанц стоял прямо на главном тракте. Оживленное движение в столицу и обратно, в нем постоянно кипела жизнь. Была даже поговорка: «Даршанц не спит ни днем, ни ночью».
Далеко они успели забраться, однако.
Повозка отъехала в сторону, в Мара стала оглядываться по сторонам. Меркель остановился на окраине, но даже здесь были хорошие, крепкие дома. Построенные в новомодном стиле «фахверк»*. Темный каркас из мореного дуба и белый камень заполнения. В свете факелов дома казались пряничными.
Мара неловко повела плечом и переступила на месте, стараясь смотреть под ноги, чтобы не наступить на оставленные лошадьми кучи. Ее трясло мелкой дрожью от усталости и немного покачивало. Такое чувство, будто плывет в лодке. Все время хотелось отставить ногу в сторону, чтобы не потерять равновесие.
– Иди за мной! – окликнул дядя.
Он уже довольно далеко ушел вперед. А тут остановился и оглянулся на нее.
– Чего встала? Нам еще за твоими тряпками, а потом устраиваться на ночь!
Как ее напрягало это пренебрежение, сквозившее в каждом его слове. Меркель невозможно злил ее и как будто делал это нарочно. Он никогда не отличался особой любезностью, а сейчас просто превзошел себя. Она пошла, но ноги подрагивали, быстро не получалась. Когда поравнялась с Меркелем, он снова стал грубо подгонять:
– Шевелись, Мара.
И тут она не выдержала, взглянула на него и проговорила:
– Зря вы так, дядя. Что если я стану королевой? Ведь все возможно. И что тогда? Подумайте об этом, дядя.
Меркель даже отшатнулся, и такой у него проскочил странный взгляд, словно он испугался. Потом натужно расхохотался и выдавил:
– Да…ааай Бог. Кхммм…
И закашлялся. Мара прошла мимо него и бросила:
– Куда идти? Показывайте.
Он молча пошел вперед, уже без понуканий. Только один раз зыркнул на нее острым режущим взглядом. Наконец они пришли.
– Жди здесь, я сейчас, – сказал Меркель, оставив ее перед крыльцом какого-то дома, а сам вошел внутрь.
Так глупо. Мара мечтала от него избавиться, а тут осталась одна, и вдруг стало страшно. Однако дядя не солгал, вернулся почти сразу. С ним вместе был какой-то мужчина. По виду зажиточный, но об остальном судить было трудно, кто их знает, горожан. Мужчина спросил:
– Это она?
– Да, – кивнул дядя и повернулся к ней. – Иди сюда, Мара.
Что?! Этого еще не хватало!
– Никуда я не пойду, – сказала Мара, глядя на них.
Видно было, что Меркеля распирает от злости, однако он сдержался.
– Твои платья, – процедил он. – Они здесь. Их еще надо подогнать.
Несколько секунд она смотрела на них и не трогалась с места, наконец дядя процедил:
– Мы. Опаздываем. Завтра ты должна быть в королевском замке.
Мара подумала, что дядя Меркель уж слишком боится опоздать к началу отбора, значит, вряд ли оставит ее здесь. Преодолевая неприятное чувство, она все-таки вошла.
Внутри дом был довольно зажиточно обставлен. Судя по всему, хозяин – торговец, однако слишком у него был уверенный и острый взгляд для торговца. И отточенные движения. Ее отвели в комнату, и там действительно было несколько платьев. Все сшитые по последней моде.