Бесцветные краски
Шрифт:
Наверное, в первый раз он почувствовал их особую связь тогда, когда Келус притащил в его комнату диван, «чтобы его дорогой друг Дань Хэн смог отдыхать». Это был даже, скорее, не диван, а диванчик, маленький, потрепанный, непонятно откуда взявшийся. Впрочем, учитывая любовь первопроходца к мусоркам, Дань Хэн и не хотел знать, откуда Келус мог достать этот сомнительного вида предмет мебели.
А потом оказалось, что они вдвоем с трудом на нем помещаются. Даже при всех этих минусах Дань Хэн так и не смог его выбросить.
Казалось,
А сейчас Келус испытывает к нему отвращение. Дань Хэн даже не может его за это винить. Но он хотя бы заслужил, чтобы ему сказали горькую правду в лицо, а не виновато прятали взгляд.
Пожиратель луны резко подался вперёд и заставил Келуса повернуться к себе, посмотреть на себя. Пусть смотрит прямо на него, на его внешний облик, на нечеловеческие рога и длинный хвост.
Может, хотя бы так его сердце наконец примет неприятную правду?
– Скажи уже, что я тебе противен. Хватит меня мучить…
Глаза Келуса широко распахнулись от удивления, и он впервые посмотрел на Дань Хэна неприкрыто.
– Но это неправда! – вскрикнул он с возмущением, чувствуя, как пальцы с удлиненными ногтями впиваются в его щеки. – Ты мне нравишься. И никакие изменения в твоем внешнем виде не заставят мое отношение к тебе измениться. – Дань Хэн хотел верить его словам. Хотел пустить все на самотек и раствориться в этом неожиданном признании. Но к концу голос первопроходца все-таки дрогнул. – Просто… я все еще не могу привыкнуть к твоему хвосту и рожкам. И сейчас ты выглядишь таким неземным… недоступным.
Пожиратель луны не знал, как на это реагировать. С одной стороны он ощущал себя так, словно с его плеч наконец-то, спустя долгое время, растворился тяжелый груз. Он не противен Келусу, и этот факт приносил ему радость. Но и напряжение не исчезло до конца. Все-таки его внешний вид все равно влиял на их отношения.
– Не говори больше такой ерунды про недоступность. Даже не думай об этом, – сказал Дань Хэн, чувствуя себя странно польщенным. Но слова Келуса заставили его задуматься. – Значит, тебе просто нужно привыкнуть к моему новому облику? – спросил он, обдумывая смутную идею, пришедшую ему в голову.
Он приблизился к Келусу почти вплотную, вынуждая полностью лечь на диван. Первопроходец нервно сглотнул, когда Дань Хэн залез к нему на кровать и навис над ним, упираясь коленями по обе стороны от его живота. Получившаяся поза недвусмысленно намекала на то, что произойдет дальше.
Бирюзовый хвост медленно заскользил по серым штанам. Келус рвано вдохнул, чувствуя, как вокруг его ноги и затем талии обвиваются кольца. Впервые он видел хвост Дань Хэна так близко, даже мог разглядеть переливы цвета мельчайших чешуек. Ситуация заставляла его нервничать и напрягать все тело. Келус отлично помнил, как малышка Байлу своим маленьким хвостиком наносила внушительный урон противникам.
Ему не хотелось думать, на что способен почти трехметровый хвост взрослой особи.
Но он доверился. Потому что это все еще был его Дань Хэн.
– Погладь его, – выдохнул Пожиратель Луны, и Келус почувствовал себя так, будто они совершают что-то слишком интимное. Даже более интимное, чем секс.
Хвост тёплым пластом лежал на его животе. Футболка слегка задралась, и он ощущал его странную поверхность своей кожей. Слегка шершавую, сухую. Кончик хвоста украшала кисть из бирюзовых волосинок. Первопроходец медленно поднес руку к своему телу и, сильно смущаясь, провёл по хвосту ладонью, осторожно поглаживая.
Дань Хэн издал странный звук. Низкий, вибрирующий, он отозвался у Келуса где-то в груди и заставил резко убрать руку. Пожиратель луны смотрел на него затуманенным взглядом. Тягучим, тяжёлым.
Жаждущим.
От этого взгляда первопроходцу стало не по себе. Сейчас он не узнавал Дань Хэна. С самого начала у него не было контроля над происходящим, но теперь он резко задумался – а был ли контроль у его напарника? Если они не остановятся, то может произойти что-нибудь неприятное.
– Д-давай пока на сегодня закончим? Продолжим завтра? – спросил Келус нервно и попытался встать.
Но тяжёлые кольца не дали ему сильно сдвинуться. Кончик хвоста резко пришел в движение и заскользил вниз по животу, оставляя за собой волну мурашек. Когда он ощутимо провёл между его ног, первопроходец не смог сдержать стон и с силой вцепился в плечи Дань Хэна.
– Если откладывать, ты никогда ко мне не привыкнешь и продолжишь избегать, – выдохнул Пожиратель луны и, подцепив его подбородок пальцами, повернул голову в сторону, открывая больше доступа к шее. Острые клыки блеснули в свете ламп, отчего Келус непроизвольно дернулся, и впились в нежную кожу.
Другой рукой Дань Хэн задрал футболку первопроходца и провёл по груди, слегка задевая удлиненными ногтями розовые соски. Кончик хвоста скользнул за резинку штанов и нижнего белья и коснулся возбуждённого члена.
Келус выдавил ругательство сквозь зубы, но оно больше прозвучало как стон-мольба. Прикосновений было слишком много, и от ощущений кружилась голова. Все мысли постепенно вылетели из головы, оставляя лишь приятную пустоту. Он больше не мог сопротивляться. Не хотел сопротивляться.
Дань Хэн, заметив такую реакцию, резко укусил его плечо, оставляя ровный круглый след от зубов. Укус перешёл в засос, один, другой, и вскоре на шее и плечах не осталось нетронутого места.
Как давно они этого не делали? С каждой секундой Пожиратель луны осознавал, как сильно соскучился по этому телу, прикосновениям, стонам. Все эти недели Келус просто смотрел на него круглыми глазами, не смея подходить, а Дань Хэн ждал от него первого шага, чтобы самому не наседать и ни к чему не принуждать. Но ничего не менялось, и от этого он еще больше ненавидел собственное тело и происхождение, и эти негативные чувства не давали ему сосредоточиться и вернуть обратно человеческую форму.