Беседы о Литургии
Шрифт:
Да как же осмеливается этот бедный немощный грешник быть так дерзновенен? Как молния, как огонь небесный не сожжет его, не испепелит его? И, трепеща за свою немощь, ужасаясь своей службы, священник, поднимая руки, сложенные крестообразно, как бы говорит: "Нет, Господи, не я, не мои руки нечистые возносят эти дары, на кресте Твоем я возношу их Тебе, крестом Твоим покрываюсь я, на крест Твой надеюсь я, совершая эту страшную Божественную службу". Это знамение креста останавливает огонь небесный. Это знамение креста освящает священника от всякой скверны и страсти. И, покрываясь этим крестом, он безбоязненно стоит перед лицем Того, перед Которым и серафимы закрываются крыльями. Но
Тем, что на каждом шагу забываем заповеди, тем, что каждую минуту своей самости, своим страстям служим? Как можем надеяться на прощение? — Да, можем надеяться, получаем прощение, получаем милость Божию, потому что жертва за наши грехи возносится на кресте. Он покрывает всех, все наши беззакония, этот покров простирается над всем грешным миром прелюбодейным, во зле лежащем. "Господи, мы не стоим Твоей милости, мы полны всякой скверны, но у нас есть крестные муки Христа Твоего, мы на них указываем Тебе, мы этими язвами закрываемся, мы во имя крови Сына Твоего просим простить нас".
Вот что говорят эти крестообразно сложенные руки, вот почему дерзновенно осмеливаемся мы надеяться на прощение. И это прощение получаем мы в Божественной литургии, она есть ось мира. Как колесо может двигаться, только утвердившись на оси, так наш мир, наше колесо жизни, может двигаться, только имея Божественную литургию, во время которой приносится бескровная жертва. И знайте, что она приносится за всех. Пусть не превозносятся те, которые не хотят взглянуть в окно Божественной литургии, топчут в безумии драгоценную жемчужину, пусть, говорю, они не мнят, что могут жить без Божественной литургии.
Если они еще живут, если едят хлеб, если источники дают воду, если солнце им светит и луна восходит на небо, то только потому, что совершается Божественная литургия, а без нее, за наши беззакония, давно бы попалил нас огонь небесный, давно бы сгнили мы в пропасти наших страстей, задохнулись бы в пучине житейских треволнений. Крест — вот наш якорь, Крест — вот наш покров; заслуги крестные, воспоминаемые каждый день за литургией, спасают весь мир от окончательной гибели…
"Иже Крестом ограждаеми…"
Беседа четырнадцатая
ЛИТУРГИЯ — ЭТО ЖИЗНЬ
О чем может говорить путник, который в знойной пустыне утолил мучительную жажду? О чем может говорить человек, нашедший драгоценную жемчужину? О чем говорит больной, получивший исцеление? Исцеление от тяжелой смертельной болезни?
Путник будет говорить об источнике, утолившем его жажду. Нашедший сокровище не перестанет говорить о полученном; исцеленный будет прославлять врача, давшего ему чудодейственное лекарство. Так и я, о чем могу говорить, получив несказанную милость Божию в Божественной литургии, как не об этой литургии, святой, таинственной, великой, прекрасной.
Сегодня скажу немного о четвертом члене Евхаристического канона — об освящении Святых Даров. Скажу немного, потому что об этом можно столько говорить, что жизни человеческой не хватит, чтобы все рассказать. Да и невозможно нашим бедным, немощным языком говорить о том, что и для ангелов — предмет удивления, что с трепетом созерцают серафимы, чего не могут вполне понять самые херувимы. Это — страшная Тайна Пресуществления Святых даров, то есть превращения хлеба и вина в Пречистое Тело Христово и Пречистую Кровь Его. Нужно сказать, что этого четвертого члена Евхаристического канона не выделяет католическая Церковь. Там признают, что с момента произнесения слов "Приимите, ядите" на святом престоле уже возлежит Сам Господь. Наша православная Церковь считает, что Пресуществление Святых даров происходит в то время, когда священник произносит слова: "И сотвори убо хлеб сей…" и дальнейшие святые слова, что и составляет четвертый член Евхаристического канона.
Вознося Чашу горе с возглаголанием "Твоя от Твоих", священник так молится в тайной молитве, в то время как в храме поют "Тебе поем…": "Еще приносим Тебе словесную… службу" [и далее] замечательное слово "и мили ся деем", то есть делаем себя милыми Господу, близкими, дорогими. Вот как бесконечно велико милосердие Божие. Он позволяет нам считать себя милыми Ему.
Затем священник три раза читает: "Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа…" Затем, знаменуя крестным знамением хлеб, он говорит слова: "И сотвори убо хлеб сей…", знаменуя вино, говорит: "А еже в Чаши сей…", и, наконец, благословляя дискос и Чашу, произносит: "Преложив Духом Твоим Святым". Аминь, Аминь, Аминь. Произношение этих молитвословий и есть именно страшный момент Пресуществления. По учению Церкви, с этого момента на святом престоле возлежат уже не хлеб и вино, но самое Пречистое Тело Христово и самая Пречистая Кровь Христова, и священник повергается ниц перед этою святынею. С каким трепетом, с каким благоговением должны предстоять мы в этот момент пред лицем Самого Бога. Подумайте только, возлюбленные мои, ведь не кто-либо из святых, не ангелы Божии, но Сам Господь возлежит перед нами, перед Ним Самим возносим мы молитву. Перед этим чудом с трепетом предстоят серафимы, на Него с изумлением взирают херувимы, тьмы тем Сил Небесных сходят к престолу, только бы взглянуть на этот дар, полученный людьми от неизреченной любви Божией.
Этот момент Божественной литургии — основа всей жизни мира, этого жизненного колеса. Как без оси колесо не может двигаться и падает, так и наш мир, страстный, грешный, весь сгнивший от нечистоты беззакония, погиб бы, разрушился бы, уничтожился бы, — если бы не освящался этим великим, таинственным, страшным явлением Божественного Искупителя на престоле в храме.
В этот момент освящается самый престол, и храм, и все молящиеся, освящается площадь вокруг храма, все дома данного прихода и живущие в них, освящается их имущество, труд их, плоды их, освящается земля, дающая хлеб и вино для Божественной жертвы, освящается самый воздух. Природа служит человеку, дает ему необходимое для жизни только потому, что для него возлежит Святый Агнец, Господь наш Иисус Христос на дискосе и Чаше, под видом хлеба и вина.
Страшный этот момент: все существо человека, все его чувства, мысли должны повергнуться ниц перед этим явлением человеколюбия и милости Искупителя.
И мир наш, грешный, беззаконный, будет существовать таким же, как и теперь, и земля будет производить плоды на пищу людям и животным, и солнце, и луна, и звезды дадут свет до той поры, пока на земле, на поверхности будет совершаться Божественная литургия. Когда же с пришествием антихриста верующие будут вынуждены уйти под землю и там совершать Божественную литургию, там возносить бескровную жертву, тогда погибнет наш мир, померкнут и двигнутся светила небесные, иссохнут источники, засохнет земля и не даст плодов. Тогда наступит то страшное время, о котором сказано, что будут просить горы и холмы: "Покройте нас". Но, пока в храмах лежит Пречистое Тело, пока поклоняются Ему люди, не страшна смерть, потому что, взирая на возлежащего Иисуса Христа, мы дерзновенно надеемся на избавление. Господь, дающий нам Самого Себя, не может не услышать нас, когда мы к Нему взываем в момент появления Его на святом Престоле.