Беседы о животноводстве
Шрифт:
По-видимому, ответ должен быть отрицательным. И если можно согласиться с тем, что когда-то «собака вывела человека в люди», то пока никак нельзя сказать, что человеку удалось вывести корову в коровы.
Давайте еще раз сопоставим общие черты природной эволюции различных видов животных и искусственной селекции их.
В природе новый вид, или порода (экотип), появляется незаметно. Его внешние формы заимствуются у уже существующих видов, внутреннее строение — тоже. Новое животное почти во всем похоже на старое: первые пресмыкающиеся были похожи на рыб, а первые млекопитающие — на ящеров. Есть что-то сходное в процессах биологической эволюции и технического прогресса.
И при всем этом сходство здесь во многом лишь формальное. Мы ведь не подражаем полету птиц, но летаем, механика движения рыбы в воде ничего общего не имеет с механикой движения судна, однако мы плаваем. Наиболее быстрые дикие животные развивают скорость до 70–80 километров в час. Но человек не подражает им в беге: колесо позволило ему развить несравненно более высокие скорости передвижения по суше.
Вполне вероятно, что при некоторых условиях направление развития человеческого общества могло быть иным: человек мог более тщательно имитировать окружающие его живые вещества, прогресс был бы более «биологизирован»… Как далеко продвинулись бы люди, следуя такому пути развития?
Подавляющее большинство ученых полагает, что избранное человечеством технологическое направление развития было оптимальным по результативности и быстроте прогресса. Действительно, оно давало возможность не подражать природе, не приспосабливаться к ней «изнутри», а переделывать ее с помощью искусственно создаваемых технических средств. Вероятно, любой другой путь привел бы к тому, что к настоящему времени мы были бы еще очень далеки от достигнутых результатов.
Есть, однако, такие отрасли производства, где человек сознательно отказался от собственного техницизма. Подобной нетехнологической технологией отличается все наше сельское хозяйство. И особенно яркий пример в этом отношении являет животноводство.
Мы уже не раз говорили о том, что искусственная селекция ничем принципиальным от естественного отбора не отличается. Просто методы природы носят лотерейно-статистический характер: на 1 миллион проигрышей — 1 выигрыш. Искусственный отбор — всего лишь кнут в руках человека, которым он подстегивает эволюционный процесс. И неважно, что тем самым биологическое развитие ускоряется и приобретает направленный характер, а не вариационно-вероятностный, ведь и в начале, и в конце его — вполне «природное», а не какое-то искусственное животное.
Теперь уже совершенно ясно: переход на промышленную технологию производства продуктов животноводства должен означать переход к принципиально новому технологическому методу разведения животных, а не упрятывание их на некий конвейер, страшно медленно передвигающий их от рождения к мясокомбинату. В разведении животных нужна революция, а раз нужна, то она не за горами…
Будущее сельское хозяйство должно основываться на эксплуатации животных, настолько
Возможно, наиболее подходящей конструкцией животного мясного направления явится неподвижное червеобразное тело, лишенное некоторых органов восприятия внешнего мира, обладающее свойством регенерации тканей, периодически отправляемых на кухню. Но возможно, что и дальше будет развиваться начатый когда-то процесс очеловечивания животных. Упоминавшийся выше Артур Кларк пишет в связи с этим: «Я почти не сомневаюсь, что наши потомки будут располагать множеством разумных животных для выполнения тех видов работы, которые в ином случае пришлось бы выполнять очень дорогостоящим и сложным роботам».
Сбудется ли это предсказание, так или иначе будет выглядеть домашнее животное будущего, несомненно одно: в самое ближайшее время человеку нужно научиться методам оптимального конструирования живых организмов. Перейти к новым принципам разведения его заставит не только необходимость резко увеличить производство животного белка для быстро растущего человечества, но и необходимость более рационально, на промышленной основе кормить и содержать животных. Но об этом разговор в следующих главах.
Кибернетизированный пастух
— А почему, собственно, необходимо специально выводить «промышленную корову»? Может быть, она сумеет появиться на свет сама собой? Ведь в конце концов человек тоже не был создан для жизни в современном городе, а ведь адаптировался?..
— И остался все тем же Homo sapiens. Однако вы, кажется, считаете, что «принципиально иную» корову можно «сотворить» одними методами «перевоспитания» в новых условиях промышленных комплексов? Точка зрения далеко не новая…
В конце прошлого столетия А. Вейсман, профессор зоологии Фрейбургского университета, длительное время был увлечен отрезанием хвостов у едва родившихся мышат. Изуродованным беднягам предоставлялся неплохой стол и возможность производить себе подобных, что они и делали в полном соответствии с законами Природы. И в полном соответствии с ними же на свет появлялись новые и новые поколения хвостатых существ. У двадцати двух поколений мышей после рождения были принудительно отторгнуты хвосты, тем не менее и двадцать третье поколение родилось поголовно хвостатым. Приобретенные при жизни родителей признаки детям не передавались. Что, собственно, и хотел доказать почтенный профессор.
Опыты А. Вейсмана нанесли решающий удар по учению выдающегося французского зоолога Ж. Ламарка, выдвинувшего еще в 1809 году эволюционную гипотезу, согласно которой все биологические виды с целью все более полного приспособления к окружающей среде вынуждены вносить постоянные конструктивные коррективы в свой организм и внешний облик. Например, все не раз, вероятно, задумывались, отчего у жирафа такая длинная шея. Конечно же, потому, что так удобнее дотянуться до верхушек деревьев, кажущихся ему самыми вкусными. Вот Ж. Ламарк и полагал, что в процессе тысячелетней эволюции жираф все время тянулся за вкусными листьями, тянулся, тянулся и вытянул в конце концов шею до совершенно гипертрофированных размеров.