Бешеная армия. Облик футбольного насилия

Бримсон Дуги

Глава 8 НАУЧНЫЙ ПОДХОД

Любой, кто со мной разговаривал, знает, что мое отношение к большинству людей, «изучающих» хулиганство, может быть выражено в нескольких коротких словах. Достаточно сказать, что я не особенно высоко оцениваю их заслуги.

Причин для такого отношения много, и все они очень разные. Иногда все дело в личностях, но это не главная беда. Я считаю, что наравне со многими другими людьми, занимающимися проблемой хулиганства, ученые не ставят своей целью поиск решения. И хотя они будут с пеной у рта доказывать обратное, у меня в офисе есть свидетельства того, что это именно так. Более

того, это свидетельство, возможно, объясняет, почему это именно так.

Здесь, в кабинете, у меня есть папка. Я завел ее полтора года назад, чтобы хранить письма от разных людей, которым нужно только одно — информация. Люди просят рассказать о многом: от истории распространения камер слежения до влияния, которое оказало на хулиганские группировки появление мобильных телефонов. Но во всех просьбах есть два общих момента. Во-первых, ни к одному из этих писем не была приложена почтовая марка. (В конце концов, если вам что-то от меня нужно, то почему я должен платить за то, чтобы выполнить вашу просьбу?) Во-вторых, авторами всех писем были студенты или научные сотрудники. На данный момент у меня скопилось более восьмидесяти таких писем, и они продолжают приходить с завидной регулярностью.

Эти письма — не просто повод разозлиться, но и свидетельство тенденции последнего времени: изучение хулиганства, или, если выражаться через задницу, вопросов, связанных с проблемой хулиганства, отнимает все больше времени и сил у ученых. Вокруг проблемы создали очень удобную научную инфраструктуру, где кормится не один ученый. Естественно, все эти люди будут держаться за свое место. А почему бы и нет? Такая работа позволяет многим разъезжать по всему миру, получая при этом приличную зарплату — и все это во имя научного исследования. К тому же они пользуются всеобщим уважением, журналисты поют им дифирамбы, а ученые не устают кормить журналистов своим мнением. Какой нормальный человек не хотел бы оказаться на их месте, и чего бы он не сделал, чтобы не потерять такую работу?

И сейчас перед нами конвейер, производящий все больше и больше ученых, чьи теории либо констатируют очевидные факты, либо пытаются доказать абсолютные глупости. Например, марксисты считали в свое время хулиганство результатом желания футбольных фанатов из рабочего класса одержать верх над средним классом; а Джон Уильяме, возглавлявший Институт футбола, основанный сэром Норманом Честером, как-то раз безо всякой иронии заметил, что когда он ездит за границу вместе с английскими фанатами, то всегда видит одни и те же лица. Интересно, во сколько обошлось это тонкое наблюдение британскому налогоплательщику?

Если кто-то поверит в эти теории, то все равно обязательно в какой-то момент от них откажется. И если произойдет так, что он станет учить кого-то сам (а это сейчас становится нормой — что еще может сделать антрополог, кроме как подготовить еще одного антрополога?), то получится бредовый замкнутый круг, с которым ничего нельзя сделать, разве что появится еще один ученый, и тогда вместо старого замкнутого крута мы получим новый, еще более бредовый. И это основная проблема. Какого результата, кроме увеличения количества ученых, добивается такая система? Ответ очевиден — никакого.

При нормальном положении вещей было бы совсем замечательно — по крайней мере, для них — если бы не надо было обращать внимание на всех остальных. Но хотя их теории не воспринимаются как руководство к действию, сам факт того, что они озвучиваются профессорами и докторами

наук, дает им кредит доверия, а некоторые люди, особенно наши легковерные депутаты парламента, слепо принимают их за истину и пересказывают каждый раз, когда оказываются перед телекамерами. И вот тут начинаются проблемы: изначально бредовая идея начинает влиять на проводимую властями политику, и в итоге это отражается на всех нас.

Самый известный из этих ученых-вышеупомянутый Джон Уильяме. Имя этого социолога стало популярным в начале 1980-х, когда он выпустил несколько книг под запоминающимися названиями «Если ты думаешь, что достаточно крут…» и «Социальные причины футбольного хулиганства». Но настоящую известность он получил в 1984-м, когда вместе с Эриком Даннингом и Патриком Мерфи выпустил книгу «Хулиганы за границей». Читать ее было интересно, но только если хочется посмотреть, как далеко можно зайти во имя «исследования». Например, в этой книге вы найдете одно «откровение» — что большинство футбольных хулиганов росли в рабочих кварталах, живут на пособие и что подобный образ жизни они ведут с самого детства. Вполне возможно, это одно из самых гениальных утверждений, опубликованных за всю историю человечества.

Но на этом список ошеломляющих открытий Джона не исчерпывается. Вместе с другими авторами он не только занимался «исследованием», но и был свидетелем футбольного насилия. Используя метод, который он называл «Скрытое наблюдение изнутри» (я бы скорее назвал его «Отойти как можно дальше и оттуда наблюдать»), Уильяме «изучил» поведение хулиганов на матчах «Лестер Сити» и утверждал, что понял суть хулиганства. Это понимание привело к тому, что он начал предлагать различные меры, которые не позволили бы фанатам ездить в другие страны и даже в другие города. Если отнестись к его предложениям с юмором, то они покажутся вполне увлекательными. Были и другие идеи. Например, предлагалось заставить всех фанатов ездить на автобусах, поскольку за ними проще следить, и вместе с тем силами Футбольной ассоциации сформировать специальную группу людей, которые бы сопровождали фанатов в таких поездках. Как ни странно, несмотря на то что президент Футбольной ассоциации читал эту книгу и, судя по его высказываниям в прессе, даже не раз, политика никак не изменилась.

Но хотя его не настолько впечатлило прочитанное, чтобы принимать его как руководство к действию, шуму книга наделала много, и Уильяме вдруг оказался знаменитостью, особенно среди своих коллег. А в 1987 году, когда сэр Норман Честер основал институт по изучению футбола, мистер Уильяме стал одним из первых кандидатов на руководство этим институтом. Более того, принимаемые правительством меры в определенной мере соответствовали тому, о чем писал Уильяме, и таким образом он вдруг оказался важной фигурой в процессе формирования политики по отношению к хулиганству.

С того момента Джон Уильяме стал вечным источником высказываний обо всем, что имеет малейшее отношение к футбольному хулиганству, а поскольку его авторитет в научном мире огромен, его утверждения мало кто оспаривает. Но в 1990-х на горизонте стали сгущаться тучи, и в 1996 году, в марте, одна туча оказалась прямо над головой Джона Уильямса-тогда вышла моя первая книга.

Вдруг оказалось, что кто-то не только всерьез спорит с его утверждениями, но и ставит под сомнение всю методологию. Несмотря на приближающийся чемпионат Европы, Джон счел за лучшее просто исчезнуть. Выход моей книги его явно не порадовал.