Бешеные страсти
Шрифт:
Эдита Павловна покинула свою комнату только вечером, когда приехал ювелирных дел мастер – Кожемякин Федор Сергеевич. Он оказался маленьким, сухоньким, сутулым старичком с кустистыми бровями и необыкновенно длинными тонкими пальцами.
– Ну, вот и дедок на нашу голову, – тихо прокомментировала мне в ухо Лера. – Один раз послушаю, о чем он говорит, и хватит. Но ты посмотри, посмотри на этого красавчика с чемоданом… Отличный экземпляр, между прочим.
За Федором Сергеевичем следовал высокий блондин в черном костюме,
– Как я рада вас видеть, – радушно произнесла Эдита Павловна. – Хочу представить вам своих внучек.
– Ха, в чемодане, наверное, золото. Видишь, какой он тяжелый, – вновь прошептала мне в ухо Лера.
– Наверное, – согласилась я, глядя на небольшой металлический чемоданчик.
– Уверена, он пуленепробиваемый.
– А я уверена, что в чемодан с драгоценностями никто никогда стрелять не станет.
– Не умничай, – фыркнула в ответ Лера и добавила: – Какие же вы умные приезжаете из деревень…
Бабушка представила нас, а затем проводила в одну из свободных комнат на втором этаже, где и произошло обучение. Сначала я слушала равнодушно, отчаянно борясь с вредностью, потом во мне поднялась волна сопротивления, а потом я увлеклась рассказами Федора Сергеевича об удивительных камнях и не заметила, как в моих руках оказался зеленый изумруд. Лера была права – в небольшом чемоданчике лежали украшения и драгоценные камни. Одни сверкали, а другие тускло поблескивали. Федор Сергеевич сказал, это потому, что их никто не носит. «Каждый камень живой, но он, в зависимости от характера, может умереть на время».
Лера «умерла на время» еще в начале лекции – она находилась в вертикальном положении и дышала (иногда слишком шумно), но явно ничего не слушала. Сидела и улыбалась, глядя на большие и маленькие драгоценные камни. В мечтах она наверняка уже мчалась по шоссе на высокой скорости на собственной машине с откидным верхом. С одной стороны – элитные отели, с другой – океан. В воздухе витает аромат экзотических цветов, полупрозрачный шарфик развевается на ветру, а… А над головой кружат чайки-бомбардировщики. Во всяком случае, я надеялась, что они проберутся в мечты Леры и хорошенько там закружат над ней.
– А нельзя ли мне переехать жить к тебе? – спросила Симка, когда я рассказала о благотворительности «самого доброго человека на свете». – Определенно, моя жизнь скучна. Я хочу еще кекс. – Она посмотрела на витрину, предлагающую выпечку и десерты, но потом вернулась к разговору. – Ладно, сделаем перерыв. Во сколько приедет Тим? Я его увижу?
Симка постриглась очень коротко и теперь походила на француженку. Высокую, юную и дерзкую француженку в коротком черном платье. Я любовалась ею и хотела выглядеть так же сногсшибательно.
– Он обещал за мной заехать, – чуть смутившись, ответила я и отправила в рот последний кусочек ванильного эклера.
В
Симка подперла щеку кулаком и задумчиво сказала:
– Ты очень красивая. Ты даже не представляешь, какая ты красивая.
От неожиданности я заерзала на стуле и недовольно ответила:
– Вообще-то, это я тебе хотела сказать, и… Не приставай ко мне с глупостями.
– И так забавно, что ты этого не понимаешь. – Она искренне улыбнулась и добавила: – Уверена, Тим в тебя влюблен по уши.
– Было бы неплохо, – нарочно серьезно произнесла я, и мы, посмотрев друг на друга, рассмеялись.
– Давай еще что-нибудь съедим.
– Давай!
Тим приехал в девять, чем доставил Симке и мне огромное удовольствие. Я раздулась до размеров небоскреба, когда увидела его. Он шел к нам неспешно, светлая челка привычно съехала на лоб, голубая рубашка с короткими рукавами расстегнута, джинсы потерты на коленях. Такой отличный разгильдяйский вид… Я чуть не умерла от счастья и умиления.
– Очень хороший, – мягко произнесла Симка и хитро сощурилась. – Когда Эдита Павловна выгонит тебя из дома, приходи ко мне. Родители все равно ничего не заметят, они слишком заняты работой.
– Спасибо, приду, – пообещала я, не сомневаясь: когда-нибудь бабушка все узнает…
Симка выпила еще одну чашку кофе и отправилась домой («Только никому его не отдавай», – шепнула она мне на прощание), а мы немного проехались по вечерней Москве, притормозили около прудов, долго гуляли, а потом остановились под каштаном.
«Я тебя, конечно же, никому не отдам», – подумала я, прижимаясь к Тиму.
Нужно было торопиться домой – Эдита Павловна звонила два раза, но я не могла и не хотела возвращаться так скоро. Какой же маленькой я чувствовала себя, иногда уверенной, иногда не очень, однако все перемены настроения мне нравились, потому что были связаны с Тимом.
Я подняла голову и улыбнулась.
– Приглашаю тебя за город, – сказал Тим, проводя ладонью по моему лицу. – У меня есть ключи от всех домов твоей бабушки. Выбирай любой. Север, юг, запад, восток – мы можем поехать в каком угодно направлении.
– Согласна, – сразу выпалила я. – И направление не имеет значения.
Но это было неосуществимое желание, как я могла исчезнуть из дома Ланье?
– Когда?
– Тим, – я вздохнула. – У меня не будет такой возможности… Ты же понимаешь…
– Это легко. Ночью уедем, а утром я верну тебя в целости и сохранности бабушке.
– Представляю… Она стоит у двери и ждет нас… И в руках у нее двустволка.
Тим засмеялся, а затем наклонился, и наши губы встретились. Он целовал меня нежно и долго, и мысль – сбежать ночью – с каждой секундой казалась мне все притягательнее и притягательнее…