Бешеный волк
Шрифт:
– Я хочу домой, – сказала она.
Родион кивнул. Поднялся из-за стола, подал ей руку. Угодливый официант, он же швейцар, распахнул перед ними дверь. Они сели в машину, поехали обратно в город. На переднем сиденье рядом с водителем верный Леньчик.
Лада отвернулась от Родиона и всю дорогу молча смотрела в окно. И он молчал. Но смотрел на нее. Любовался ею, наслаждался тем, что она рядом.
Они уже подъезжали к ее дому, когда она тихо спросила:
– Ты когда уезжаешь в Москву?
– Думаю, послезавтра. Дела здесь почти
– У тебя много грандиозных планов. Ты человек большого размаха. Ты большой человек… А я… Желаю тебе удачи!
– Лада, я тебя не понимаю, – недоуменно посмотрел на нее Родион. – Ты что-то не то говоришь.
– Нет, я говорю как раз то. А вот ты… Я знала, что ты оставишь меня в Заволжске. Что ж, я буду только рада…
– Лада, я не понимаю, что случилось?
– Ты все понимаешь.
Она повернулась к нему, попыталась улыбнуться. Но улыбка эта была слишком вымученной. И на глазах ее блестели слезы.
– Лада, что случилось?
В порыве нежных чувств Родион попытался обнять ее за плечи. Но она встрепенулась, отстранилась от него.
– Не надо… Не надо делать вид, что тебе приятно со мной. Я понимаю, что ты хочешь мне добра. Спасибо тебе за твою заботу. Но я понимаю, что ты воспринимаешь меня как жену своего друга. Не более того.
– Лада, ты не права.
– Да, я думала, что это не так. Одно время мне казалось, что нас связывает нечто большее. Я и сейчас знаю, что нравлюсь тебе как женщина. Но… Но есть одно большое «но». Я тебе неприятна. Ты пренебрегаешь мною. Даже брезгуешь. Потому что… Потому что… Ты сам знаешь почему…
Родион велел остановить машину. Леньчик все понял. Забрал с собой водителя и оставил их наедине.
– Лада, я еще раз говорю тебе, что ты не права. Пренебрегаю, брезгую – что за чушь? Ты попала в передрягу, над тобой надругались подонки. Но что ж теперь поделаешь? Что было, то было. И надо постараться забыть. Я, например, забыл. Во всяком случае, у меня и в мыслях нет тебя в чем-то осуждать. Ты мне очень дорога, Лада. Я боялся тебе это сказать. Боялся открыться. Но сейчас скажу. Ты мне очень дорога. Очень… Я даже не знаю, как выразить это словами…
Лада смотрела на него глазами, полными слез, и молчала.
– Мне кажется… Мне кажется, что я… Да не кажется мне. Я тебя в самом деле люблю. Я тебя очень люблю. Лада, я хочу тебе сказать…
– Не надо ничего говорить, – прошептала она.
Потянулась к нему, обвила руками его шею. Только от одного ее прикосновения тело вдруг стало невесомым.
– Ничего не говори… Просто поцелуй меня, – попросила Лада.
И сама первая поцеловала его в губы. Это был короткий поцелуй. Но Родион не дал ей уйти. Впился в нее, как вампир в свою жертву. Ему не нужна ее кровь. Его пьянил аромат ее губ, кожи, волос. Это было самое настоящее сумасшествие. Лада не пыталась вырваться. Только еще крепче прижималась к нему. Голова откинута назад, глаза закрыты от удовольствия,
Целовались они долго, до изнеможения. Всего лишь целовались. Но это была лавина таких чувств и ощущений, которую не в силах была обрушить на него та же Маша со всем набором своих профессиональных штучек. Родион был на самой вершине блаженства.
– В Москву поедем вместе? – счастливо улыбаясь, спросила она.
– А разве я не собирался тебя брать?
– Не собирался… Или собирался, но чего-то боялся.
Родион собрался духом. И честно признался:
– Боялся… Я и сейчас боюсь… Мы не должны были быть вместе.
– Почему?
– Потому что жить со мной очень опасно. Мою жену убили. Из-за меня убили. Из-за меня…
– Ты думаешь, и меня могут убить?
– Врать не буду, все может быть.
– Ну и пусть… Меня уже убили. Эти подонки. Да, они убили меня. А ты меня воскресил. Теперь я твоя. И мне все равно, что со мной будет дальше. Лишь бы только ты не бросил меня.
Он хотел что-то сказать. Но Лада закрыла ему рот ладонью, жарко улыбнулась и снова прильнула к нему. И снова пьяная истома затяжного поцелуя. Родион был бы не прочь, если бы он тянулся вечность.
Глава 29
Курортный сезон закончился. Во всяком случае, для них с Машей. Хотя кто его знает – может, в самом скором времени они снова будут оттягиваться на берегу моря? И это будет не Черное, а, например, Мраморное море. А может, отправятся в кругосветное путешествием на океанском лайнере. Но сначала надо сделать дело.
В Ростов их отвезли чуть ли не под конвоем. О них позаботились – сняли однокомнатную квартиру. Мрачноватая хатенка – затертые обои, старая мебель. Третий день они здесь. Впечатление, говоря откровенно, не очень.
– Могли бы что-нибудь и поприличней придумать, – сказал Алик.
– Это все из-за меня, – вздохнула Маша. – Надо было мне с Гариком быть подобрей. Тогда бы нам квартирку получше нашли.
– Быть подобрей, это как?
– И каком, и боком, чмоком… Алик, не провоцируй меня на пошлости!
– Ты правда с ним не трахалась?
– И даже минет не делала… Алик, прекрати!
– Я еще не начинал, а ты прекрати.
Он подошел к ней, обнял ее за талию, притянул к себе.
– А ты со мной подобрей быть не хочешь?
– Алик, ты же знаешь, я хочу тебя всегда!
Взгляд ее затуманился, грудь заколыхалась в такт участившемуся дыханию.
– Так в чем же дело?
Он быстро избавил ее от одежды, разделся сам. Маша облокотилась о стол, выпрямила ноги, развела их в сторону. Поза в высшей степени соблазнительная… Она всегда придумывает что-нибудь новенькое. Из кожи вон лезет, чтобы ему было чертовски хорошо. Похоже, она влюбилась в него. И он всегда хочет ее. Нет ничего лучше на этом свете, чем заниматься с ней сексом. Да, и он тоже любит ее…