Бесконечная борьба
Шрифт:
– И все это я сказал вам ночью? Так я знал, в чем дело? Почему же я не привел ее в чувство? Оказалось, он не захотел нарушать естественный процесс пробуждения, который по его мнению должен был наступить еще ночью.
– Остается надеяться, что ночью я знал, что делаю, неуверенно предположил Модьюн.- Так что не будем опережать события,
А я думаю, - сказал Роозб,- неплохо бы собрать военный совет или что-то в этом роде. - Что- то наверняка надо делать, - согласился Модьюн. Прошел час. Они поели.Потом молчаливой группой собрались в рубке управления. Модьюн глубоко вздохнул. - Вот оно, - сказал он. Вижу, как подхожу к двери. Сейчас включу телепатическую память. Постараюсь рассказать вам по порядку, как все происходило. ГЛАВА 34
Как только Модьюн вошел,
– Запишитесь вот здесь, - попросил он.
Одной рукой он указывал на некое подобие книги для посетителей, другой протягивал что-то вроде ручки.
Модьюн остановился на пороге. Он сознательно поборол искушение сразу исполнить просьбу нунулийца, и продолжал оглядывать комнату.
Помещение небольшое, но высокое. Сводчатые стены, видимо, сделаны из того же бледного поблескивающего пластика, что и ограды в саду. Кроме двери, через которую он вошел, в комнате было еще две- по одной с каждой стороны возвышения, которое он, за неимением лучшего слова, назвал про себя столом секретаря. Двери очень высокие, никак не ниже трех метров, богато украшенные узором из золотых листьев. Помещение заливал яркий свет, по силе не уступавший дневному; его происхождение Модьюн пока не выяснил. Удовольствовавшись беглым осмотром, он медленно двинулся вперед, включив все воспринимающие рецепторы мозга. Он ощущал твердый пол под ногами, прикосновение шершавой ткани брюк к бедрам, трение рубашки о грудь. Теплый воздух чуть покалывал легкие- сказывался избыток кислорода. Тело подавало множество других сигналов, и каждый говорил: все в порядке.
Он подошел к столу и взглянул на чистый лист. Рассматривая его, он краем глаза, заметил, что ручка, которую протягивал нунулиец, застыла всего в нескольких сантиметров от его пальцев.
Пока Модьюн стоял у стола, ему пришли на ум две мысли. Обе касались происходящего. Мысль первая: этодекорация, рассчитанная на человека с Земли. Приемная, стол секретаря, книга посетителей- все является невероятно упрощенной и, несомненно, наспех состряпанной аналогией старого земного учреждения - конторой фирмы. Вероятно, знакомая обстановка рассчитана на то, чтобы усыпить бдительность. Противник, наверное, ожидает, что он машинально включится в игру, подсказанную такой декорацией. Вторая мысль вытекала из первой: раз комитет пошел на такие ухищрения, значит, очередной план против него уже запущен. Все телепатические системы в его мозгу пришли в полную готовность. Но он решил, что не станет иметь дел ни с кем, кроме самих зоувгов, и поэтому покачал головой, как это делают человекозвери, выражая отказ. - Мне назначенно, - сказал он.
Нунулиец не стал возражать. - Тогда вам сюда, сэр, - он указал на левую от Модьюна дверь.
Модьюн не двинулся с места. Слова нунулийца вызвали у него не одно, а целую цепочку интуитивных впечатлений. Тон, которым произнесены слова, то, как нунулиец держался, но главное- эмоциональная окраска, какое-то лукавство, различимое в "шуме", заполняющем мозг инопланетянина.
Очередной подвох? Что бы это могло быть? Сначала что-то подозрительное мелькнуло в предложении расписаться в книге, теперь- в выборе комнаты, куда ему еще предстоит войти. Модьюну стоило большого усилия удержаться и просто так, из любопытства, не заглянуть в левую дверь." Я зайду туда попозже,- решил он, - тогда и запишусь в книге для посетителей."
Должен же он знать, что там такое. А вслух сказал: - Разрешите, я сначала зайду в ту комнату,- и указал на правую дверь. - Пожалуйста,- раздался вежливый ответ.
Звук, ощущения, вибрация, резонанс- все было в норме.
Нунулиец подошел к двери, распахнул ее и придержал. Модьюн понял, что дверь ведет в небольшой альков, сама же комната находится правее. С порога ее не удалось разглядеть. Не задерживаясь у входа, он зашел внутрь.
И сразу же произошли два события: дверь за спиной с металлическим щелчком захлопнулась и свет в комнате погас.
Модьюн растерялся - оказаться в цитадели зоувгов, да еще в кромешной тьме... Но его замешательство длилось не дольше секунды. Потом он пересек трехметровый альков, повернул направо и, ведомый интуицией, направился к столу. Он сделал четырнадцать шагов, поравнялся с ним и сел. И тут из темноты раздался голос. - Вот вы и попались!
Услышав эти слова, Модьюн на секунду отвлекся, отметив про себя, что зоувг, как и нунулиец, встретивший его в приемной, говорит на универсальном языке Земли.
Сколько хлопот и все ради одного- единственного человека!
Тем временем интуиция делала свое дело. И на первый план, минуя язык, на котором были произнесены слова, выступил их зловещий смысл. Модьюн по-прежнему не сомневался, что сделал правильный выбор. Это именно та комната, которая ему нужна. Что же касается слов, он взвесил их и разобрал ситуацию, в которой они прозвучали. Едва войдя в комнату, он сразу ощутил телесное тепло и присутствие другого существа, причем всего одного. Она располагалось на расстоянии около четырех метров от его стула, чуть левее. Комнату наполнял едва заметный посторонний запах. Модьюн отметил, что существо, от которого он исходит, стоит, и голос его доносится с высоты, на целую голову превышающей его собственный рост.
Может быть, член комитета взобрался на какое-то возвышение? Телепатическое восприятие отвергло подобную догадку. Остается сделать вывод, что зоувг великан почти трехметрового роста. Что ж, это даже интересно!
Почувствовав, что член комитета разглядывает его в полной темноте, как будто что-то видит, Модьюн проанализировал смысл сказанных слов." Неужели я стал жертвой молниеносного внушения, на котором основана сверхестественная сила зоувгов?"- подумал он. Модьюн помнил, что голос невидимого противника звучал совсем по-иному, чем все ранее слышанные голоса. И смысл был преподнесен с обескураживающей прямотой:"попался" Он проверил свои ощущения: "Пока все в порядке. Я цел и невредим."
Придя к такому заключению, он сумел распознать еще одно чувство- разочарование. Встреча с членом комитета оказалась совсем не такой, как он ее представлял. Он ожидал открытого диалога лицом к лицу. Стремительность, с которой развертывались события, и их фон - темнота невольно накалили обстановку. В такой ситуации борьба начинается не с нуля, а с более высокой эмоциональной отметки. Модьюн добавил жару.
– Я с горечью убеждаюсь, - сказал он,- что ваши слава и тон подразумевают, что вы не собираетесь отказаться от планов завоевания галактики. - Вероятно, мы не понимаем друг друга. У нас нет таких планов. Откуда столь странная идея? Модьюн откинулся на стуле, припомнив, что точно такие же слова он уже слышал на корабле от нунулийца. Теперь он видел результаты деятельности этого племени слуг. Они деловито завоевывали для зоувгов планету за планетой. На Земле не стало людей. Гунья едва не пала жертвой безжалостного нашествия. К нему мгновенно вернулось красноречие, и он стал перечислять неумолимые факты. Под конец он сказал: - Создается впечатление, что вы уже опробовали свои методы в разных вариантах на десятках тысяч других планет. - То, чем мы занимаемся, нельзя назвать завоеванием,возразил зоувг. Мы всего лишь твердо и неуклонно следим за тем, чтобы где-нибудь эволюция не пошла по неверному пути, развивая опасные или бесперспективные формы жизни. Как только на планете установится верное направление эволюции, мы предоставляем разумным существам все возможности для совершенствования - сначала под нашим наблюдением, а потом без постороннего вмешательства. Даже самая буйная фантазия не сможет назвать это завоеванием.
От изумления Модьюн даже рот открыл, но быстро спохватился. В этом потоке слов содержится объяснение!" Что за черт,- подумал он.- Ведь они всегда нападают на самых достойных на планете, на тех, кто уже пережил все тяготы эволюции. Безотказный принцип!"
Даже когда человек видоизменял животных, эта идея уже не вызывала сомнений. А когда люди, подстрекаемые нунулийцами, стали видоизменять себя, оставалось лишь усилить ту тенденцию, которая выплыла на поверхность мутного потока естественного отбора.