Бесконечная дорога
Шрифт:
Поэтому он и стал королевским магом. Осоко рассудил просто: если он будет выполнять волю короны, его не будут преследовать и не будут ему мешать. Ему было все равно, кому служить, просто в случае с правителем страны все было просто и почетно. Осоко делал шаг за шагом к своему будущему, к разверстой могиле, которая наверняка уже тосковала по нему, и все ждал, не случится ли по пути что-нибудь такое, что вызовет в нем хотя бы память о старых чувствах.
Когда к нему пришел Мирамар Антер и попросил помочь в ритуале Последней бури, Осоко согласился без сомнений и сожалений. Его не интересовала судьба молодой ведьмы, которую они приговорили
А дальше не было ничего, и он даже забыл о том ритуале, пока однажды не пришлось вспомнить. Его, как и других, предупредили, что Делиор Сантойя создал чудовище, призванное уничтожить их всех в память о его дочери. Осоко было все равно. Нет, он допускал, что чудовище вполне может преуспеть и месть свершится. Ну так что же? Значит, именно этой смерти хочет для него судьба.
Но не все готовы были принять свою кончину так же смиренно, как он. Осоко видел, что оставшиеся пять магов готовы были сражаться за жизнь — или против чудовища, тут у каждого были свои мотивы. Он пришел помочь им, потому что это тоже было частью его пути, однако он был все так же спокоен и безразличен ко всему.
Они собрались в доме Мирамара Антера, расположенном неподалеку от столицы. Это было скромное жилище, больше подходящее для отставного военного, а не для главного мага страны. Но Мирамар всегда был таким: он брал ровно столько, чтобы ему было удобно, не больше, показная роскошь раздражала его.
Они собрались в главном зале, указывавшем, что хозяину все же не чужды мирские страсти — Мирамар был заядлым охотником. Теперь Карпер Элис, в своем фраке по последней столичной моде напоминавший девицу, опасливо косился на головы оленей, волков, кабанов и даже редких чудовищ, развешанные по стенам. Элетер Ди Сомриссо разглядывал тушку зверька, имевшего, несомненно, магическое происхождение, и, кажется, сожалел о его безвременной кончине. Тайрис-Ли Микко развалился в кресле, будто был у себя дома, и потягивал из кружки горячее вино с травами. Сайра Огеас нервно ходит по залу, от одной стены к другой, и его страх был настолько силен, что он попросту не мог стоять на месте.
Из всех собравшихся, невозмутим остался Мирамар Антер, но стоило ли ожидать меньшего от главы королевской магической охраны?
Он обратился к Осоко:
— Найди их и расскажи нам о них. Я знаю, ты сможешь.
Осоко и правда мог. Он не был ясновидящим по праву рождения, но за свою долгую жизнь овладел многими видами магии. Та, о которой просил его Мирамар, была запретной. Однако важно ли это, если все они служат королю и все это на благо страны?
Поэтому Осоко не стал ничего говорить, он устроился на полу, закрыл глаза и начал нараспев произносить заклинание, долгое, как вечность, и старое, как земля. Ему было все равно, смотрят на него остальные маги или вышли из комнаты. Чужое мнение перестало волновать его так давно, что в этот срок уместилась бы чья-то жизнь.
Он искал не только создание Делиора, он искал нескольких чудовищ, и это делало его задачу проще. Он, Мирамар и остальные не сомневались, что все магические формы жизни, покинувшие Ариору, сейчас держатся вместе. А иначе зачем им уплывать с острова? Да и потом, королевский капитан, охранявший форт Мигос, упоминал, что на братьев Аншах напал чуть ли не целый отряд.
Осоко смотрел в даль, смотрел в скудные земли вокруг форта Мигос, смотрел в прожженную пустыню, долго, до боли в глазах, смотрел в свежую зелень Приюта Солнца — где тоже творилось нечто странное, но это не было связано с чудовищами, а потому не интересовало его. Он летал в пространстве, незримый и не существующий, смотрел… и нашел.
— Они среди древних камней Йергариана, — произнес Осоко, не открывая глаз. — В доме мертвых богов, под их взглядами. Я не вижу дитя Делиора.
Он не пытался соврать или укрыть ее, он и правда не видел. Существо, созданное Делиором Сантойей, было настолько сильно, что перед магическим взглядом Осоко представало лишь белое сияние, за которым невозможно было различить образ.
И там было не одно такое чудовище, а два — два острова сияния. Все остальные были сильны, но не настолько, и Осоко мог их разглядеть.
— По-настоящему опасны там только двое, — сказал он. — Дитя Делиора и второй. Вы сказали мне, что с острова бежал итерниал, а значит, это он.
— Нам еще и с итерниалом нужно сражаться?! — простонал Сайра Огеас. — Нам конец!
Осоко не обратил на него внимания и не позволил его скулежу нарушить свою концентрацию, он продолжил:
— Зверолюдов тоже двое, а не один, как мне сказали.
— В записях Ариоры было сказано лишь про одного, — возразил Мирамар. — Дочь Орсории.
— Эти зверолюды сильнее обычных, и один из них может быть дочерью Орсории. Но второй зверолюд еще сильнее, и я не могу определить, что за зверь подарил ему это могущество.
— Мы разберемся с этим. Главное, мы знаем, что зверолюд — это зверолюд, их способности предсказуемы. Кто там еще? Там должна быть Эсме, магическая форма жизни, управляющая временем своего тела.
— Я не вижу там никого, связанного с силой времени, зато я вижу Солла Аншаха. Он жив и он с ними, но я не знаю, почему.
Он слышал, как по комнате прошел шепот, отчасти возмущенный, отчасти — взволнованный. Тело Солла Аншаха так и не нашли, но многие считали его мертвым. Теперь же вполне могло оказаться, что он их предал.
— Давайте не будем спешить с выводами, — прервал гневные речи Мирамар. — Мы не знаем, что произошло с мастером Аншахом. Он всегда был верен короне, и пока его преступление не будет доказано, мы не имеем права считать его виновным. Кто еще?
— Тот, кого мы и ожидали. Каридан Аркийский.
И вот он вряд ли был пленником. Похоже, Черный Вестник сблизился с созданием Делиора, а значит, они потеряли сильного воина, но с этим им оставалось лишь смириться.
Хотя король мириться не хотел. Насколько было известно Осоко, он приказал Мирамару поймать Каридана живым и обязательно доставить во дворец. Мирамар пообещал ему это, и правитель успокоился. Вряд ли он подозревал, что обещание, данное ему, очень легко может быть нарушено. Для Мирамара на первом месте стояли интересы короны, а не короля, и для короны смерть Каридана была важнее, чем его жизнь.
— Они сейчас в одном доме, — сообщил Осоко. — Я не знаю, чем они заняты, но они вряд ли задержатся там надолго.
Он открыл глаза, разрывая связь с заклинанием. Осоко знал, сколько энергии у него осталось, и не собирался погибать ради какой-то там разведывательной миссии. Он давно усвоил, что с запретной магией нужно обращаться очень осторожно.
— Получается, если мы хотим перехватить их в Йергариане, нам нужно поторопиться, — заявил Мирамар.
— А мы хотим? — поразился Карпер Элис. — Серьезно?