Бесконечная дорога
Шрифт:
Больше к Соллу с расспросами не приставали. Они пообедали пустынным существом, которое оказалось не так уж плохо на вкус, его мясо отдаленно напоминало козлятину. После этого они разошлись на недолгий отдых.
Солл предпочел отстраниться от остальных, устроиться за дальней частью скалы, чтобы его не видели и не могли с ним разговаривать. После недолгих колебаний Анэко отправилась за ним.
Когда она пришла, он уже лежал на расстеленном плаще, повернувшись к ней спиной. Но он все равно услышал ее тихие шаги, понял, кто это.
— Что-нибудь еще, госпожа? — холодно осведомился он.
— Я пришла извиниться, — вздохнула Анэко.
— Вот как?
Даже если он и был удивлен, это не заставило его обернуться к ней.
— За то, что использовала эту силу… За то, что приказала тебе.
— Ты не обязана извиняться. Волею вашей змеи я в твоем вечном услужении.
— Я не просила ее об этом и не хотела, чтобы так было. Однажды Антара подчинила меня, и я знаю, что это такое. Я не обещаю, что не буду больше использовать эту силу, потому что сейчас все стало очень сложным, возможно, у меня просто не будет выбора. Но ты должен знать: я этим не наслаждаюсь, мне, правда, очень жаль. Так что прости меня и за сегодня, и за будущее, если оно станет таким.
Не дожидаясь его ответа, Анэко развернулась и ушла к остальным. Она не знала, сможет ли Солл простить ее, даже не могла сказать, зачем ей это нужно — он ведь их пленник, один из убийц Тересии! Но, извинившись перед ним сегодня, она почувствовала, что поступила правильно.
Ворота закрылись, а крытая повозка остановилась во дворе замка, присыпанном свежей соломой и сухими розовыми лепестками. Розовые лепестки были собственным изобретением Карпера Элиса, которым он очень гордился. Они закрывали грязь и наполняли воздух приятным легким ароматом, скрывая ужасающую вонь лошадей, да и любых других животных, которых Карпер терпеть не мог.
Стоя у открытого окна, он наблюдал, как из повозки осторожно выбрались дети — две девочки и мальчик. На самом-то деле, детьми им оставалось быть недолго. Девочки уже чуть округлились, и, при всей их угловатости, их грудь больше не была плоской, а в бедрах появился намек на первый соблазнительный изгиб. Мальчик был длинноногим, худым и бледным, со спины его и вовсе можно было принять за юную деву.
Как раз таких и любил Карпер. Пройдет совсем немного времени, и эта троица станет омерзительными крестьянами, на которых магу было противно даже смотреть. Девочки превратятся в бабищ с обвислыми грудями, круглыми животами и дряблыми бедрами. Мальчик или нальется жиром, или обрастет грудой мышц, станет дурно пахнуть, его загрубевшая кожа покроется жесткими на ощупь волосами. Может ли что-то быть отвратительней? Они уподобятся яблокам, упавшим на землю, загнившим, изгрызенным червями.
А пока они были плодами в самом соку, наполненными тонким ароматом юности. Им, еще запуганным, предстояло привыкнуть к этому дворцу, пожить здесь пару сезонов, а потом, когда Карпер заметит в них первые признаки старения, покинуть столицу навсегда. С вознаграждением, разумеется, которое мало кого спасало. Изредка интересуясь судьбой своих былых любовников, он узнавал, что почти все они сошли с ума или покончили с собой. После прекрасной жизни во дворце и долгого воздействия магии не так-то просто привыкнуть к грязным полям и крохотной хижине!
Но ему было плевать на прошлое. Значение всегда имели лишь новички, такие, как эти трое, испуганно жавшиеся друг к другу во дворе. Он собирался подарить им лучшие дни их жизни, и это искупало любые последствия.
Карпер повернулся к слуге, стоявшему у него за спиной, и приказал:
— Девиц вымыть и проводить их в спальни. Мальчика сразу ко мне.
Слуга кивнул и беззвучно покинул комнату. Он не пытался спорить, указывая, что дети проделали долгий путь и нуждаются в отдыхе. Это раньше он еще думал о таких глупостях, а потом Карпер просто удалил ему язык, который слишком много болтал, и слуга стал приятно молчаливым.
Карпер выждал некоторое время, глядя на крыши городских домов, раскинувшиеся за стенами его дворца, а потом направился в свою спальню.
Мальчик уже ждал его там. Он сидел на самом краешке кровати, настороженный, напряженный, как только что привезенный из леса зверек. Этот, похоже, с характером, но тем интересней — из таких детей получались самые любопытные игрушки.
— Здравствуй, — улыбнулся ему Карпер Элис. — Как тебя зовут?
Ему не обязательно было разговаривать со своими рабами. Он был достаточно силен, чтобы парой заклинаний обездвижить этого мальчишку, а то и вовсе сделать его услужливым и покорным.
Но Карпер так не хотел, это было бы слишком просто. Ему нравилось сначала забавляться со своей добычей, а потом уже показывать ей, что надежды больше нет.
Мальчик молчал, не сводя с мага злых голубых глаз. Карпер невольно залюбовался его благородными чертами и волнами светлых волос. На этот раз купец, отбиравший для него живой товар, оказался на высоте, нужно будет заплатить двойную цену, чтобы он запомнил, каких детей нужно искать.
— Молчишь? — вздохнул Карпер. — Не слишком вежливо, ну да ладно, я спишу это на твою усталость. Меня зовут Карпер Элис, я — королевский маг. Когда рядом с нами еще кто-то есть, ты должен называть меня лорд Элис или мастер Элис. Но когда мы вдвоем, ты можешь называть меня просто Карпер. Думаю, это будет честно, ведь нам многое предстоит испытать.
— Я не хочу оставаться здесь, — процедил сквозь сжатые зубы мальчик. — Я хочу домой.
— Боюсь, это не вариант.
— У меня есть семья!
— Теперь твоя семья — те, кто живет во дворце, другой не будет.
И это тоже было правдой. Раньше Карпер пытался возвращать надоевших ему рабов туда, откуда их забрали, но ни к чему хорошему это не приводило. Для крестьян или даже горожан такие дети были «порчеными». Да и сами его любовники, насквозь пропитанные магией, не были приспособлены к прежней жизни. Иногда их убивали на месте, иногда просто изгоняли, но итог был один.
— Сейчас будут самые худшие дни, — продолжил маг. — Тебе придется приспосабливаться, привыкать. Но потом ты поймешь, что это к лучшему, и научишься любить новую жизнь — и меня.
— Вот уж вряд ли!
— Еще как научишься. А знаешь, почему я в этом так уверен?
— Потому что вы — самовлюбленный подонок?
Карперу захотелось ударить мальчишку, отвесить ему оплеуху, да так, чтобы перстни на его пальцах оставили на светлой щеке кровавый след. Но он сдержался: мальчик за все ответит, просто другой болью.