Бесконечная война
Шрифт:
Ночи? Он сказал именно «ночи»? Кажется, я начинаю подозревать, кто оказался настолько добр, что решил за жертвоприношение делиться собственной силой. Но все же как странно видеть людей, которые не хотят тебя убить – и эта их готовность делиться информацией подтверждает их намерения гораздо лучше любого гейса.
Итак, если с мотивацией моих новых знакомых все понятно, то вот с тенями еще есть вопросы. Впрочем, задавать их пока некому, так что просто дополню свою теорию новой информацией. Получается, что тени разумны, и, учитывая, что я видел в описании волка связь этого параметра
Еще один интересный момент. Как я понял, защита ночи дает местным возможность сопротивляться теням, чья разумность, как я думаю, в итоге и сыграла на руку людям. Бездумные твари наплевали бы на риск и потери, но обретя сознание они не захотели рисковать, и вот агония этого одного из последних двенадцати анклавов человечества длится уже несколько десятков лет. Даже представить не могу, каково им. Неудивительно, что восприятие мира в итоге немного поменялось, и теперь местные смотрят на людей немного по-другому. Впрочем, учитывая активные жертвоприношения каждые шесть месяцев, не стоит переоценивать эту их черту.
Кстати, именно для того, чтобы не вскрывать карты и не провоцировать пока ненужный мне конфликт, я и не задаю такой очевидный вопрос: а не планируют ли меня как раз на роль одной из следующих жертв? Даже если это и так, надеюсь, что со своими делами я успею закончить пораньше, чем это случится. Кстати, пока на роль моих противников для повышения обмана и маски пока могут претендовать разве что тени – и такие противники мне что-то не нравятся. Вот только, к сожалению, выбор у меня не настолько уж и широк.
В этот самый момент на небе выбралась из-за туч огромная желтая луна, и наступила полночь. Мой запас обмана обновился, подняв резерв аж на двадцать две тысячи – да, если после бегства от Семина, даже несмотря на его ранение, доход от дела магии немного просел, то после вылазки с убийством Олеси мои акции взлетели даже выше, чем раньше. Вот что значит упорство и последовательность в борьбе со своими противниками: народ это ценит. Но, главное, сейчас я стал немного сильнее, и общаться с троицей моих новых знакомых стало проще.
– Предлагаю начинать двигаться в сторону нашей крепости, – мы закончили все необходимые по гейсу формальности, и Лурье, взявший на себя ведение разговора, предложил не искать лишние неприятности. – Убитый нами волк – не единственная опасность в этих лесах, и рисковать жизнью надо ради более важных вещей, чем просто болтовня.
– Рисковать жизнью? – я не сразу понял, о чем он. Так буднично была произнесена эта фраза.
– Нет богов, нет надгробий, нет возрождения. Любая ошибка – это смерть, – Абрамов ответил мне так же спокойно, как и его коллега.
Вот она ключевая вещь, изменившая всё в этой части мира. Черт, при таком раскладе надо еще больше радоваться тому, что я решил припрятать надгробие. Боюсь, в ином случае на меня была бы объявлена не просто охота, а самая настоящая облава. В общем, после такого неловкого обмена фразами мы до самой крепости, в которой местные умудрились пережить армагеддон, шли в полном молчании. И лишь когда впереди над деревьями показался флаг, отмечающий место нашего назначения, я не удержался от вопроса.
– А не боитесь привлекать внимание? – мне кажется, в условиях, когда у тебя только одна жизнь, это довольно актуальный вопрос.
– Тени и так знают, что мы здесь, – пожал плечами Лурье. Вот странный он человек, на вид такой тощий, нескладный, а при этом ни на секунду не сомневаешься в его силе. – Зато люди, которых заносит в этот мир, смогут заметить крепость издалека. Есть мнение, что если вычислить точное место выхода, то, возможно, нам удастся пробить дорогу вовне силой. Вот только новичков не так много, ты второй за последний год, и вас всех еще и постоянно в разных местах выбрасывает, так что вычислить эту точку не так и просто.
– Но ничего! Мы все равно справимся и выберемся отсюда! – яростным шепотом пробормотал Абрамов, и мы снова замолчали.
Когда мы, наконец, выбрались из леса, и я смог увидеть один из последних оплотов человечества, то, надо сказать, он меня впечатлил. Построенная на склоне горы из огромных каменных блоков небольшая крепость казалась частью природного рельефа. Если те же стандартные лагеря новичков, даже улучшенные, не внушали особого доверия как укрытие, то в такой, мне кажется, можно было бы пережить хоть ядерную зиму, хоть нашествие теней. Кажется, теперь я начинаю понимать, как при весьма относительной помощи с защитой эти люди смогли продержаться против существ, уничтоживших большую часть этого кусочка мира.
– У нас пополнение! – то, что вместе с продуктовым отрядом появился еще кто-то, со стен, ясное дело, заметили, но никак не прореагировали. Во всяком случае, до этого момента, когда Абрамов донес новость, наверно, до всей крепости своим громовым криком.
– Да тише ты, все на жертвоприношении! – сверху раздался голос кого-то пока скрытого за навесом. – Идите на площадь, заодно покажете новичку, кому он будет обязан следующими месяцами спокойной жизни.
Если честно, когда чужой голос только начал говорить про жертвы, я сначала подумал, что вот оно. Меня все-таки хотят взять в оборот, но, к счастью, все было действительно решено уже без моего участия. Вот только лишение жизни кого-то из своих – смущает меня такая цена… Нет, я ничего не имею против смерти, если она не касается меня. Но вот так отдавать без боя кого-то сражавшегося до этого рядом с тобой – почему-то не могу принять, что этот путь может привести к победе.
Пока я размышлял о своем отношении к происходящему, мы как раз прошли внешнее кольцо домов и оказались на центральной площади (как это и было видно снаружи, крепость оказалась довольно миниатюрной). Вокруг нас стояло около пары сотен человек, а в центре на небольшом возвышении на камне лежала связанная девушка, издалека чем-то похожая на Алису. Почему-то очень странно такое видеть – молодая, красивая, в довольно многочисленном мужском коллективе – чем же она так всем насолила, что именно ей досталась роль жертвы?