Бесконечная земля
Шрифт:
– Есть идея, – сказал Джошуа. – Все получится. Еще кофе?
До конца дня они бездельничали, как в воскресенье, – во всяком случае, в идеальное воскресенье. Человеку нужно время, чтобы большие и сложные новые идеи постепенно уложились в мозгу, не повредив то, что там уже есть. В конце концов, подумал Джошуа, даже Лобсанг нуждался в перерывах.
На следующий день Салли отвела его туда, где ощутила мягкое место, совсем рядом с побережьем. Короткий путь должен был привести их обратно на Мягкую Посадку. Они спустились на землю. «Марк Твен» висел над пляжем, доставленный плавучим модулем. Джошуа и Салли держали
Кромка воды слегка мерцала, заметно даже для Джошуа – там и было мягкое место, которое нашла Салли.
– Я чувствую себя как ребенок с воздушным шариком, – сказала Салли, держа веревку.
– Я уверен, что это сработает, – сказал Джошуа.
– Что именно?
– Когда переходишь, можно взять с собой все, что унесешь. Правильно? Каким-то образом, когда Лобсанг находился на борту, он и был кораблем, поэтому он переходил вместе с ним. Сейчас мы стоим здесь и держим «Марка Твена» – хотя у него огромная масса, теоретически он ничего не весит. Так? Значит, если мы перейдем, мы как бы будем его нести, верно?
У Салли глаза полезли на лоб.
– Это и есть твоя идея?
– Лучшее, что я смог придумать.
– Если мироздание не поймет твоей шутки, мы, возможно, останемся без рук.
– Есть лишь один способ выяснить. Готова?
Салли медлила.
– Ты не против, если мы возьмемся за руки? Плохо, если во время перехода мы разделимся.
– Да, ты права. Ладно, Салли, давай.
Она рассредоточилась, словно перестала замечать его присутствие. Салли потянула носом, поглядела на свет и стала делать странные движения, похожие на тайцзы – изящные, испытующие, вопрошающие. Как будто она искала с лозой воду.
И они перешли. Переход сам по себе был резче обычного, возникло краткое ощущение падения, похожее на спуск с водяной горки, и Джошуа стало холодно, словно процесс поглощал энергию. Они оказались на другом пляже, в другом мире – зимнем, тусклом. Мягкие места, видимо, не переносили сразу куда нужно. И географически они оказались не на том же месте, Джошуа это мгновенно понял. Как странно. Салли вновь испытующе повернулась туда-сюда.
Путь занял четыре перехода. Но наконец они добрались до Мягкой Посадки, таща за собой «Марка Твена».
Люди радовались их возвращению, хоть и удивлялись. Все вели себя с неподдельным дружелюбием. Потому что таков был обычай Мягкой Посадки. Разумеется, они тепло приняли гостей. Дорожки оставались безупречно выметенными, на аккуратных сушилках висел вяленый лосось. Мужчины, женщины, дети и тролли радостно существовали бок о бок.
И Джошуа вновь почувствовал странное беспокойство. Тонкое ощущение, которое возникает, когда все вокруг так благополучно, что, совершив виток вокруг света, благополучие превращается в зло. По сути, Джошуа убедился, каким устойчивым было это ощущение со времени последнего визита. Не считая вездесущего запаха троллей.
Им, разумеется, предложили переночевать в одном из домиков в самом центре поселка. Но, переглянувшись, Салли и Джошуа решили остаться на корабле. Неизбежно по веревкам наверх за ними последовали несколько троллят. Джошуа готовил ужин из восхитительно свежих продуктов; как и прежде, местные жители щедро дарили путешественникам еду и напитки.
А
– Давай выкладывай, Джошуа. Я не слепая. Я вижу выражение твоего лица. О чем ты задумался?
– О том же, о чем и ты, наверное. Здесь что-то нечисто.
– Нет. Не то. Здесь что-то не так, конечно… я много раз сюда приходила, но лучше всего это ощущаю, глядя на твое мрачное лицо. Разумеется, то, что мы считаем «неправильным», может отражать значимость Мягкой Посадки. Но…
– Продолжай. Ты что-то хочешь сказать, да?
– Ты видел здесь слепых, Джошуа?
– Слепых?
– Тут есть те, кто носит очки; а старики читают при помощи лупы. Но ни одного слепого. Однажды я просматривала записи в городской ратуше. Есть сведения о людях, потерявших палец на руке или на ноге в результате неосторожного обращения с топором. Но ни один человек с каким-либо серьезным дефектом не попадает на Мягкую Посадку.
Он задумался.
– Местные жители не идеальны. Я видел, например, как они пьют в баре.
– Да, конечно, веселиться они умеют. Но интересно то, что каждый из них знает, когда вечеринку пора заканчивать, и поверь, это редкий талант. Ты заметил, здесь нет никакого подобия полиции? Если верить записям в городской ратуше, никто и никогда не совершал сексуальных преступлений по отношению к женщине, мужчине или ребенку. И никогда не было ссор из-за земли, которые не удалось бы разрешить переговорами. А ты видел детей? Взрослые относятся ко всем детям как к собственным, а дети ко всем взрослым как к родителям. Здесь все такие порядочные, уравновешенные и приятные, что впору закричать, а потом выругать себя за то, что поднимаешь шум.
Салли погладила тролленка, чье мурлыканье могло посрамить любую кошку. Этот звук символизировал полнейшее удовлетворение.
Джошуа выпалил:
– Дело в троллях. Ну разумеется. Мы уже об этом говорили. Люди и тролли живут бок о бок. Здесь, и больше нигде. Значит, Мягкая Посадка не похожа ни на одно другое человеческое поселение.
Салли смерила его взглядом.
– Ну, теперь мы знаем, что сознания влияют друг на друга, правда? Это-то мы усвоили. Если людей слишком много, тролли уходят. Но если их как раз нужное число, они остаются. А для людей, наверное, не бывает слишком много троллей. Мягкая Посадка похожа на теплую ванну, сплошь из приятных, радостных ощущений.
– И никаких калек. Ни одного человека с достаточно сложным характером, чтобы пойти на жестокость. Никого, кто не вписывается в окружение.
– Может быть, таких вытесняют, пусть даже бессознательно, – Салли внимательно смотрела на Джошуа. – Отсеивают. Зловещая мысль, да?
Джошуа мысленно согласился.
– Но как? Никто тут не стоит с дубинкой, чтобы отгонять недостойных.
– Да, – Салли откинулась на спинку кресла, закрыла глаза и задумалась. – Думаю, дело не в том, что кто-то сознательно отсеивает людей, в любом случае этого не делают сами местные. Так как же происходит отбор? Я никогда не могла понять, кто же стоит за Мягкой Посадкой. Ни создателя, ни управителя. Может быть, она сама каким-то образом отбирает себе жителей? Но как?