Бесконечночь

Доманчук Наталия Анатольевна

Первый день на работе выдался сумасшедшим!

Ангелина умела ставить капельницы с уколами и, направляясь в палату, знала главное: ни в коем случае не показывать сомнение или страх. Ни в коем случае, иначе не подпустят.

– Милочка, а ты точно можешь? У меня сложные вены, – спросила пожилая пациентка, когда Ангелина подошла к ее кровати.

Старшая медсестра, которая была занята другой пациенткой, сразу подскочила и как наседка стала квохтать и допрашивать Ангелину:

– А ты умеешь? Может, лучше я сделаю?

Бабушка, сразу же поддержала:

– Да,

не надо на мне тренироваться!

Ангелина пыталась сохранить самообладание, но, когда старшая медсестра отодвинула ее и подошла к бабушке, не выдержала, и, разрыдавшись, выбежала в коридор.

Утешать или успокаивать ее никто не стал, даже наоборот, через несколько минут старшая медсестра вышла из палаты и стала кричать:

– Чего ты стоишь и ждешь? В реанимации времени стоять и страдать нет, там дед с желудочным кровотечением, пошли!

Деду нужно было поставить подключичный катетер. С этим Ангелина справилась, хоть руки у нее и дрожали.

– Теперь желудочный зонд, – приказала старшая медсестра.

Ангелина никогда этого не делала, теоретически знала, как это делать, но когда столкнулась на практике, стало страшно: попасть надо в пищевод, а не в трахею, а эти два отверстия находятся рядом. Кроме этого, сама процедура для пациента очень болезненная, поэтому нужны ловкость и скорость, а эти умения появляются только с опытом.

Дрожащими руками Ангелина справилась с задачей, но зонд оказался забитым.

– Промывай! – грозно прошипела старшая медсестра.

Ангелина промыла, но это не помогло.

– Ставь новый.

Девушка ввела зонд в носовой проход, и у дедушки пошла кровь носом, ввела во второй проход – то же самое. Если еще несколько минут назад она беспокоилась, чтобы пациенту не было больно, то сейчас Ангелина молилась, чтобы он не умер.

Старшая медсестра схватила зонд, сбрызнула слизистую адреналином и легко вставила его. Кивнув на соседнюю кровать, где тихо хрипел другой дедушка, она спросила:

– Санацию делала когда-то?

Ангелина замерла. Когда она проходила практику, то видела, как врач выполнял санацию трахеобронхиального дерева и ротовой полости, и тогда она надеялась, что ей не придется это делать никогда. Ведь даже смотреть, как это делается впервые, очень тяжело. Даже если постоянно напоминать себе, что эти жестокие процедуры спасают жизнь человеку, все равно кажется, что тебе поручили провести пытку. Вид страданий, которые причиняли людям эти манипуляции, и то, как их залихватски легко и энергично проводили опытные медсестры, придавал Ангелине ощущение, что она участвует в издевательстве над людьми.

К счастью для нее, эту процедуру больному провела старшая медсестра, а Ангелина стояла рядом и старалась, как только могла, подавлять мимику своего страха и ужаса.

Дальше день был относительно спокойным: никого не реанимировали, никто не поступил и никто не умер. Всего было двадцать пять капельниц, восемнадцать уколов, еще одно зондовое питание, промывание мочевого пузыря и гигиенические процедуры. Ну и организационные моменты – уборка процедурной и укладка биксов в стерилизационную.

То

есть работы было много, но она была плановой и, как потом оказалось, это был легкий день.

После первой смены Ангелина еле-еле дошла до квартиры, где ей выделили небольшую комнату, и, не включая свет, упала на кровать.

Голова раскалывалась, очень хотелось плакать, но слез не было. За весь день она ничего не ела и только один раз отлучилась в туалет. С телом творилось что-то непонятное: оно все было напряженное и, как Ангелина ни старалась, она не смогла расслабиться, она как будто продолжала находиться в режиме боевой готовности и в любой момент была готова встать и бежать менять капельницу.

Она лежала на кровати в темной комнате и винила себя, что выбрала эту специальность. Можно было предположить, что в медицину Ангелина пошла потому, что в школе очень любила анатомию и биологию, но нет. Эту специальность навязала ей мать, которая всю жизнь, да и сейчас тоже, продолжала работать акушеркой в маленькой больнице их крохотного поселка «Южное» в тридцати километрах от Свердловска. Она с самого детства твердила дочери, что нужно поступать в медицинское училище и становиться человеком, как она. На акушерку Ангелина не хотела учиться и тогда мать посоветовала ей учиться на медсестру. Еще на выбор этой профессии повлияла книга Булгакова «Записки юного врача». Когда Ангелина ее прочитала, она твердо решила, что выберет эту специальность.

Пока Ангелина была маленькой, то считала, что ее мать действительно любила свою профессию, потому что целыми днями пропадала на работе. Но когда девочка стала все понимать, то увидела, что ее матери не хочется возвращаться домой, в их однокомнатную квартиру, где вечно пьяный муж.

Мать Ангелины звали Марией. Когда-то она была очень красивой, но годы взяли свое и сейчас она выглядела и одевалась как старуха, хотя ей было всего пятьдесят. Отец Ангелины умер, когда девочка пошла в шестой класс. Мария тогда воспряла духом и решила начать новую жизнь. Как раз ей предложили должность старшей медсестры в Центральной городской больнице Свердловска, и тогда у нее началась новая жизнь: она снова стала красить губы красной помадой и затягивать талию в широкий пояс, а Ангелину перевела в городскую школу. До Свердловска они добирались всего тридцать минут на электричке. Новая школа нравилась девочке, и она продолжила ездить в город, даже когда Мария вернулась работать в их маленькое отделение.

Ангелина догадывалась, что причиной всему был мужчина, который как внезапно появился у ее матери, так и исчез спустя два года. И Мария снова стала озлобленной и потеряла интерес к жизни.

Неужели и Ангелину ждет та же участь? И эта работа медсестрой, которая не принесет ей удовольствия, превратит вечно недовольную женщину в бабку?

Нет, девушка решительно села на кровати и помотала головой:

– Я не превращусь в старуху, как моя мать!

Она снова легла на кровать и закрыла глаза, представляя себе, что ни за что не будет мириться с такой участью.