Бесконечное движение к свету
Шрифт:
– А кто такой «поладочный» человек?
– Это добрый, честный, заботливый, справедливый, понимающий человек, способный любить и прощать.
– Ну, дед, расскажи про войну? – продолжал донимать его мальчик.
Андрей задумался и долгое время молчал. Потом из этого молчания стали появляться слова, как будто мысли постепенно накапливались в его голове, заполняли невидимые формы, превращались в звуки и неторопливо выплывали из уст.
– Однажды, в одном посёлке, мы наткнулись на банду боевиков…. Завязался бой…. Мы отстреливались из укрытий. Вдруг, откуда-то на дорогу выбежала девочка и оказалась прямо под перекрёстным огнём…. Следом бежала её мать…. Зачем,
Андрей снова замолчал, неподвижно глядя в дальний, тёмный угол веранды.
– А дальше? – спросил мальчик.
– Девочка выжила – сказал Андрей, выведенный этим вопросам из оцепенения.
– Это ты её спас?
– Ну, получается, что я….
– Тебе за это дали медаль?
– Нет….
– Орден?
– Нет….
– А почему?
– Почему? – повторил Андрей и снова уставился взглядом в ту же точку, куда смотрел только что – Потому, что я поступил, как мне подсказала совесть…
Сказав это, он остался взглядом в тёмном углу веранды, а мыслями в том далёком времени.
Рассказ на детей не произвёл никакого впечатления: мальчик придирчивым взглядам прошёлся по лицу Андрея и, скривив брезгливо губы, произнёс – «Дед, ты опять курил. От твоих усов пахнет какешками».
Девочка звонко и искренне рассмеялась, обнажая молочные зубки и придвинув к его усам свой курносый носик, демонстративно вдохнула воздух.
– Фу, каке-е-шка! – весело сказала она.
Этот смех вернул Андрея к реальности.
– Что? – он суетливо бросил взгляд на детей, достал из кармана пачку сигарет и с остервенением смял её перед их лицами – Всё! Бросаю! Вот… – с последним словам швырнул изуродованную упаковку в жасминовый куст.
Дети молча, и даже как-то растерянно, смотрели вслед улетевшей пачке.
– А что это вы не спите? Сколько уже времени? – вдруг строго спросил Андрей.
– А мы не хотим – ответил мальчик.
– Не хотим – подтвердила девочка.
Андрей встал на ноги, держа детей на руках, и направился к двери, ведущей в дом.
– И куда смотрят ваша мама и баба Лиза? – говорил он на ходу.
– А когда приедут Инночка и Лёша? – спросила девочка.
– Завтра – ответил Андрей – Сегодня они будут ночевать у деда Васи и бабы Вали.
Они вошли в дом, и уже не видели, как этим тёплым, летним вечером, плотно укрытым звёздным покрывалом, от лёгкого дуновения ветерка, снова тихо качнулась ветка жасмина.
ГОЛОС
В углу комнаты, между секцией и окном стоял телевизор. У противоположной стены располагался мягкий уголок, состоящий из двух кресел и журнального столика, на котором лежала газета. Поверх неё, дужками к верху, были брошены очки. Рядом со столиком стоял включённый торшер с матерчатым обожюром зелёного цвета. В кресле, склонив голову на левое плечо, спал пажилой мужчина. От его равномерного, глубокого дыхания, через чуть приоткрытый рот донасилось лёгкое похрапывание сопровождающееся еле заметным подёргиванием кончиков усов.
По телевизору показывали новости. Диктор, эффектная женщина яркой внешности, устремив неподвижный взгляд в камеру, читала сводку новостей, произошедших в мире за последнее время. Её яркие губы "выводили" идеально правильное произношение нужных слов, которые складывались в простые и понятные предложения.
– В городе Млойске – безстрастно говорила она – произошло знаменательное событие: в роддоме номер два, Эльза Прохорова родила своего одинадцатого ребёнка. Мэр города Александр Шкипатон самолично поздравил её с этим замечательным событием и вместе с огромным букетом роз преподнёс ключи от новой квартиры…
На экране появилась женщина в красном халате, кормящая грудью ребенка. Оператор поднял "рамку" чуть выше, чтобы скрыть обнажённую грудь а с правой стороны экрана молодая девушка-корреспондент направила к лицу мамаши микрофон, маркированный первым каналом.
– Скажите, как вы решились на рождение одинадцатого ребёнка? Ведь по существующим законам, третий ребёнок, уже считается многодетная семья?
Мамаша неспешно отвела взгляд от лица младенца, посмотрела на корреспондента и сказала в камеру – "Бог создал женщину для того, чтобы давать жизнь. Я буду рожать до тех пор, пока на это хватит сил…". Она говорила ещё что-то, но в редакции, по-видимому, сочли это лишним и озвучивать не стали.
– Мы встретились с отцом ребенка и узнали его мнение – послышался голос за кадром.
На экране появилась большая камнота, заваленная, в основном, детскими игрушками и толпой ребятишек самого разного возраста. Одни смело позировали перед камерой, другие смущались и убегали, третьих одолевало любопытство и они не сводили глаз с объектива.
Папаша появился в следующем кадре. Он сидел на диване и трёхлетняя девочка тёрлась у его ног. Она неотрывно смотрела куда-то в сторону, видно там её что-то сильно привлекало. Наконец, не выдержав, она, не уверенным шагом, покинула отцовский пристанище.
На вид сороколетний мужчина, коротко сжиженный, с глубокими лобными залысинами, круглолицый и розовощёкий, постоянно улыбаясь, разговаривал с корреспондентом.
– Ну, как я отношусь к этому… – он немного смутился, опустил глаза но в следующее мгновение снова уверенно посмотрел в объектив – Дети, это же хорошо, это же только в радость…
– Скажите, как вы познакомились со своей женой? – спрашивала всё та же девушка-корреспондент.
– Познакомились мы в первую Чеченскую компанию. Я был наводчиком-оператором на БТРе… – он вдруг замолчал, задумчиво глядя перед собой, словно вспоминая те времена – В посёлке Аше-Рук наш взвод неожиданно наткнулись на банду боевиков. Завязалась перестрелка… Вдруг откуда-то на дорогу выбежала девочка и попала под перекрёстный огонь. Чья-то пуля её и задела. Наш командир остановил бой, вынес раненную девочку из сектора обстрела, положил в БТР и приказал механику-водителю везти в госпиталь. "Димка, присмотри…" – крикнул он мне через открытую дверь.
Девочка лежала у меня на коленях, я всю дорогу говорил с ней, чтобы она была в сознании. Её мать сидела рядом и тоже что-то говорила, и мы вместе зажимали бинтом ей рану. Потом, я на руках донёс её до операционной. Так мы и познакомились. Когда она пошла на поправку я навещал её в госпитале, приносил конфеты, фрукты, книги. Потом наш батальон вывели из Чечни и мы расстались. Может быть я её и забыл бы если б через четыре года снова не оказался в тех местах. Я её отыскал, мы узнали друг друга… Это была уже взрослая и очень красивая девушка… Больше мы не расставались…