Бесконечный поцелуй тьмы
Шрифт:
— Да, я буду чувствовать себя лучше. Так, а… посмотри в мои глаза.
Со стороны Влада послышался ещё один приглушённый звук. Теперь Кира была уверена, что это смех. И решила не замечать его.
Льюис послушно уставился на нее, и Кира постаралась, чтобы голос звучал более уверенно.
— Ты ничего не чувствуешь. Ты не боишься.
— Да, — незамедлительно последовал ответ Влада. — А если следующим, что ты ему скажешь, будет «Волки — дети ночи», я подавлюсь от смеха.
— Я пытаюсь сконцентрироваться, — выдавила она, в то время как боль внутри
Затем так деликатно, как только смогла, она подняла руку Льюиса к губам, ища пульсирующую жилка на запястье, которую она кусала вчера. Её клыки практически причиняли ей боль к тому моменту, как она медленно начала протыкать ими кожу. Тихий стон вырвался у неё в тот момент, когда горячий вкус крови встретился с её языком.
После этого Кира забыла о Владе. Забыла обо всём, кроме счастья, даримого кормлением, и контроля над собой, чтобы не повредить своим захватом хрупкие руки. К тому времени, как ее голод прошёл, она поняла, что глаза её закрылись от удовольствия… и, когда она их открыла, в комнате находился Менчерес.
Он вошёл молча, поняв, что происходит, прежде чем увидел Киру. Хотя вход в дом было почти невозможно увидеть снаружи горы, внутри раздавались голоса. Он наблюдал, как она питается от человека, со смесью гордости и возбуждения. Выражение его лица было таким чувственным, когда она это делала — и, как оказалась, его поездка в больницу с целью достать ей кровь, оказалась ненужной.
Затем она открыла глаза и посмотрела прямо на него. На мгновение он почувствовал, что весь мир исчез. Если бы они действительно были одни, он бы набросился на неё и целовал до тех пор, пока её ногти не оставили бы восхитительно глубокие следы на его спине. Его сила взвилась в нем, желая прикоснуться к ней как можно скорее. Кира делала его живым. Его не было всего несколько часов, но ожидание тянулось и жгло его сознание, став почти болезненным.
Она отняла губы от мужской руки и закрыла ранки прежде, чем больше двух красных капелек упали на пол. Затем она встала и пошла к нему, а её взгляд по-прежнему оставался ослепительно зелёным.
— Прежде, чем вы зайдёте слишком далеко, что сказала Веритас? — спросил Влад.
Менчерес показал головой, чтобы прогнать все мысленные картинки того, что они с Кирой будут делать, вернувшись в спальню.
— Она придёт, — ответил он коротко. — Завтра.
— Днём или вечером, так ведь? — спросила Кира, её страстное выражение лица тут же сменилось упрямым. — Не утром?
Менчерес слабо улыбнулся.
— Нет, не утром.
Как будто он и так не видел, что близится тот самыйспор.
— Хорошо. — Однако выражение её лица не изменилось. — Мне нужно в душ. А после этого, Менчерес, нам нужно будет поговорить.
По её тону, запаху и языку тела было ясно, что он не приглашен насладиться её купанием. И он не был удивлён. Менчерес знал, что она будет спорить с ним об упырях, и надеялся, что Влада не окажется в пределах слышимости, когда она начнет.
Сейчас это не имело значения. Каковы бы ни были его планы ранее, они
Кира ушла в комнату, поблагодарив молодого человека, который поклонился Владу, прежде чем уйти. Менчерес обменялся с Владом долгим взглядом. Его друг понимающе улыбался.
— Прозвучало так, будто у тебя проблемы, — протянул Влад.
Менчерес пожал плечами.
— Увидим.
Глава 27
Менчерес ждал в спальне, где оставил спящую Киру несколько часов назад. Хотя дом, скрытый внутри горы, был весьма просторным, здесь был только один душ, а вода перекачивалась из источников глубже в горе. Душ находился на нижнем уровне, и звуки оттуда были глуше, но он слышал, что Кира закончила мыться десять минут назад, но всё ещё не вернулась.
Она появилась спустя ещё десять минут, одетая в тот же свитер и брюки, которые были на ней до этого, её волосы ещё были влажными. Окинув его долгим, оценивающим взглядом, она села на кровать и произнесла одно слово:
— Почему?
Он не стал притворяться, что не понимает, о чём идёт речь.
— Думаю, по той же причине, что и мой родитель. Мой клан во мне больше не нуждается, у меня есть соправитель, который позаботиться о нем, Радж начал наносить ущерб своей борьбой, да и я устал. Кроме того, исчезли мои видения будущего, за исключением тех случаев, когда я вижу приближающуюся тьму, поэтому я знал, что мой конец близок. И решил: будет лучше, если это случится раньше, а не позже, прежде чем Радж сможет выдвинуть какие-то обвинения против меня или заманить в ловушку моего соправителя.
Кира продолжала смотреть на него.
— Ты забыл упомянуть, что это всё перемешалось с чувством вины за смерть твоей жены.
Он слабо улыбнулся.
— До недавнего времени я действительно этого не понимал, но да. Это правда.
Кира опустила глаза.
— И я разрушила твои планы, да? Я их уничтожила тогда, на складе, и ты спас нас обоих вместо того, чтобы упыри закончили свою работу. После той недели, что мы провели вместе, и ты отпустил меня… ты снова собирался позволить кому-то убить тебя?
Менчерес услышал, как внизу чертыхнулся Влад, но он проигнорировал это и направил всё своё внимание на Киру.
— Да. Я всё ещё собирался сделать это при первом же удобном случае.
Дрожь прошла по её телу, но она продолжила, низко опустив голову, уставившись на одеяло и теребя в руке его край. В комнате под ними что-то врезалось в стену. Но ни один из них не отреагировал на это.
— А сейчас? — спросила она настолько тихо, что он едва расслышал ее.
Менчерес хотел подойти к ней. Прижать к себе и пообещать, что они никогда не расстанутся, но это было бы ложью. Вместо этого он будет кристально честен с Кирой, как и она с ним всё это время.