Бескостный. Книга 2. Путь войны
Шрифт:
И непременно досаждал Шейлу.
Впрочем, бывший гладиатор не мог сказать, что против дружбы с эльфом. Фаэтин спас ему жизнь, и Шейл теперь чувствовал себя должником. К тому же, длинноухий, как и он сам, получил обязанности инструктора в лагере, и вынужден был обучать новобранцев и давать частные уроки бывалым воинам. Судя по умелым репликам, излишней наблюдательности и терпению – такая работа для Фаэтина была не впервой.
Как и для Шейла.
Будучи гладиатором, он много помогал другим, объяснял и направлял в тех моментах, которые были непонятны. Еще в доме
Правда, ни один ученик Шейла не пережил своего учителя.
– Многовато ты спишь для столь прославленного воина, – сощурившись, насмешливо произнес эльф. Юноша отмахнулся, первым направился через лагерь к палатке командира.
– Уже началось? – уточнил он. Фаэтин кивнул.
– Почти. Ждем тебя. Лейн по каким-то причинам дорожит твоим мнением, так что на твоем месте я бы не устраивал подобных сцен. Все же мы по одну сторону баррикад.
– Я не нарочно, – поморщился Шейл, невольно коснувшись ладонью груди. После ритуала, когда его чуть не сожгло магическое пламя, почти все тело осталось покрыто мелкими шрамами. Метка бога спасла и исцелила его, но не смогла сохранить в целости. Порой эти шрамы начинали саднить, и он снова ощущал себя прикованным к столбу, не в силах выбраться и погасить огонь.
– Снова бессонница? – сочувственно поинтересовался эльф. Шейл качнул головой, не желая продолжать эту тему. Фаэтин тактично промолчал. Что Шейлу в нем нравилось – так это умение вовремя заткнуться и не провоцировать конфликт.
В этом длинноухий был хорош.
Что же касается бессонницы – тут эльф был прав. Каждую ночь после памятного ритуала Шейлу не спалось. Едва наступала темнота, как все тело ломило, суставы горели огнем, но больше всего полыхала рука с отметиной стража. Странный рисунок снова возник на ней, еще ярче и отчетливее, чем прежде, и Шейл не знал, хороший ли это знак. Все же метка неизвестного бога спасла ему жизнь, но что потребуют взамен? И сможет ли он расплатиться по счетам?
В палатке командира сопротивления уже собрались все главные лица: Мельтар, ближайший соратник и сподвижник Лейна, один из боевых лидеров – Элинаар, ответственный за рейды, Ари, к удивлению Шейла занявшая место одного из командиров, и сам Лейнор – причудливой внешности эльф, обладающий несомненной харизмой и талантом собирать вокруг себя умелых воинов. Именно он смог направить ненависть и ярость Шейла в правильное русло, пообещав дать много крови и денег – в перспективе. Пока же приходилось довольствоваться лесным лагерем и скудной пищей.
– Долго вы, – вместо приветствия усмехнулся Лейн, окинув вошедших внимательным взглядом, чуть задержавшись на бывшем гладиаторе. Шейлу показалось, будто эльф все прекрасно понял, и он в знак извинения пожал плечами.
Собравшиеся уже находились возле лежавшей на походном столе карты местности – ранее она висела на стене палатки. Лейн ткнул пальцем в расчерченные линии возле Гве-нне-аэна. Город был обозначен точкой, вокруг него в паре дюймов расходилась окружность, отмеченная пунктирной линией.
– Это зона патрулирования, – пояснил Лейн. – После нашей выходки начальник стражи усилил защиту города, к тому же, к гвардии присоединились егеря, и теперь проникнуть туда очень непросто. Там же, во дворце, скрывается Киллаэль, которого никто после воскрешения не видел, кроме бывшего начальника стражи.
Шейл прислушался. Он до сих пор не мог поверить в то, что наследник эрла выжил. Юноша своей рукой придушил его, сломал шею, так каким образом Киллаэль воскрес? Артефакт? Нечто сродни отметке бога, как у самого Шейла?
Не исключено. Наследник ведь обращался к какому-то божеству, что, если это было не впервые? Он ведь мог заранее подготовить средство спасения, на всякий случай.
Что, разумеется, осложняет дело.
– Ходят слухи, – продолжил Лейн, помрачнев, – что новоиспеченный эрл теперь владеет темной магией. Якобы, именно ей он прикончил бывшего командира гвардии, хотя тот, в сущности, спас город от захвата. Это многое говорит об умственном состоянии Киллаэля.
– Он явно сошел с ума, – произнес Фаэтин, переглянувшись с Шейлом. – Взять хотя бы тот богомерзкий ритуал. Он ведь убил отца и предал огню, а затем точно так же расправился с сестрой. Выжил только Шейл.
– Что любопытно, – веско произнес Мельтар, метнув в бывшего гладиатора настороженный взгляд. Этот эльф крайне раздражал Шейла своей подозрительностью и недоверием. При каждой встрече ему казалось, будто Мельтар нарочно провоцирует его на конфликт, в надежде хоть за что-то зацепиться и убить юношу. В отличие от Фаэтина, который теперь, на удивление, безоговорочно верил Шейлу.
– Я уже рассказал про стража в храме, – проворчал бывший гладиатор.
– И мы ценим твою откровенность, – кивнул Лейнор, взглядом осадив своего друга и соратника. – Не каждый смог бы честно признаться в том, что несет на себе метку бога. Особенно учитывая её воздействие.
– Я даже здесь чувствую темное зловоние, – процедил Мельтар. – Это явно метка Тартаса! Только темный бог может поставить проклятую печать.
– Или кто-то хочет, чтобы мы так думали, – возразил ему Фаэтин. Мельтар чуть обиженно покосился на брата, но смолчал. Лейн задумчиво постучал пальцами по карте.
– Оставим пока вопрос с меткой в покое, раз уж мы не вольны на это повлиять. Вернемся к городу. Взять его мы не сможем, слишком большие силы Киллаэль стянул туда, но, в сущности, Гве-нне-аэна нам и не нужен. О нас услышали, к нам прибывают все новые и новые сторонники, а значит, пора раскинуть сеть пошире.
Он провел пальцем линию от Западного леса наверх, к Северному, который почти напрямую соприкасался с горным герцогством Рейала. Шейл ничего не знал о той местности, только редкие слухи, которые запомнил, будучи гладиатором в Лекроне. Бывшие бродяги говорили, якобы в горах обитает множество причудливых существ, большая часть которых готова наброситься и разорвать неосторожного путника. Местные жители сохранили старые обряды и верования, научились сосуществовать с чудищами, но даже они не могут чувствовать себя в безопасности.