Беспамятники. Женщина на стене

Бер Станислава

– Кстати, как ты выбрался из гауптвахты? – спохватилась Луиза.

– Илья помог. Мы расследуем убийство на крепостной стене.

Мимо окна пролетел сокол, развернулся и уселся на подоконник со стороны улицы. Сокол Гром следил за Саввой и этой взбалмошной девицей, которой хозяин отдаёт их общую добычу. И что он в ней нашёл?

– Аксаны Зимородок?! – оживилась Луиза. – Всё-таки её убили? Ходят слухи, что она сама спрыгнула.

Савва тоже оживился – вытащил руки из-под ягодиц и отлип от стены.

– Ей кто-то помог, – сказал Савва, жестикулируя. – Причём способ убийства очень

странный. Ну, прямо страннее не придумаешь. Угадай, как её убили?

Луиза перестала болтать ногами.

– Задушили? – спросила она.

– Не-а. Ладно, не мучайся. Всё равно не догадаешься. Её заморозили, – сказал Савва.

– Да иди ты! – воскликнула Луиза. – Как это возможно?

Савва вздохнул и опять прислонился к стене.

– А вот это нам предстоит выяснить. Нужно найти преступника за три дня. Иначе меня опять отправят на гауптвахту.

Варвары

Костёр в пещере догорал, мерцая в темноте. Марк Миннелли сидел на камне и кутался в шерстяной плед. Он встал, подбросил поленья и щепки, огонь вспыхнул с новой силой, искры как бешеные взмыли к потолку. Марк Миннелли посмотрел на выход. Солнце ещё не появилось, но уже окрасило край неба в нежные цвета. На этом сказочном фоне появилась тёмная фигура.

– Генерал-коммунар, разрешите доложить? – спросил запыхавшийся вице-коммунар.

Он влетел в пещеру и присел без разрешения на камень, пытаясь восстановить дыхание.

– Докладывай, – кивнул Марк Миннелли.

– Подошли новые отряды наших. Две роты примерно по тридцать человек, – сказал вице-коммунар, оглядывая пещеру.

У него пересохло во рту. Генерал-коммунар протянул ему свою фляжку.

Марку хотелось так же как этому вице-коммунару ринуться в гущу событий, но ему приходилось прятаться в укромном месте. Христиане уже убили генерал-коммунара Генри Куберта – казнили на главной площади своего Христополя, оставили варваров без предводителя. Им пришлось бежать из столицы и скитаться по лесам и горам. А помогли христианам свои же, варвары – предатели и трусы, пытались выслужиться и сохранить себе жизнь. Но ничего, подождите, длинная рука возмездия их всё равно достанет! Марка Миннелли выбрали новым генерал-коммунаром и решили, что о его местонахождении будет знать только один, проверенный вице-коммунар – так спокойнее, потому что предатели теперь на каждом шагу.

– Все голодные, грязные, без оружия и в драной одежде? – спросил Марк и задумчиво потрогал шрам на челюсти.

– Как обычно, – ответил вице-коммунар, пожимая плечами.

Он встал с камня и подошёл к генерал-коммунару.

– Что с ними делать?

– Одеть, обуть, накормить и подготовить к операции, – сказал Марк, разглядывая рассветное небо.

– Красиво, правда? – спросил вице-коммунар, махнув в сторону восхода солнца.

13 октября 119 года от Рождества Христова по новому стилю

В большой комнате оранжевого дома, в расположении третьего полка стояла тишина, нарушаемая лишь храпом Ильи Бутырского. Сослуживцы уже разошлись. Завтрак Ильи дожидался на тумбочке. Если бы не заботливый друг, то оставался

бы лохматый сыщик до обеда голодным, потому что рано просыпаться он физически не мог.

Савва Куницын лежал на кровати, закинув ноги на спинку. Он ещё раз перечитал письмо из дома.

"Родной мой, любимый сынок Саввушка, будь здоров!

Пишет тебе тётя Алия.

Совсем ты позабыл своих родных. Редко пишешь нам. Не знаем мы, как проходит твоя служба, как к тебе относятся сослуживцы и командир, как твоя так называемая девушка. Уже невеста или как? Ох, не ту ты выбрал спутницу, не ту. Дора во сто раз лучше. Ну, да ладно. Жизнь, как говорится, всё расставит по своим местам. Тебе жить.

Напиши про этот чудесный город Христополь. Даже не представляю, как там жил Иисус наш. Подробно опиши памятные места. Если сможешь, нарисуй.

Я совсем уже выздоровела. Слава нашему Иисусу! Хожу на базар и в лавку, готовлю обеды для Макарушки. Как ты там питаешься? Волнуюсь за тебя.

Умоляю, не оставляй надежду, ищи мать, мою дорогую сестру. Если она ещё жива, найти её не трудно. Спрашивай женщину с разноцветными глазами, как у тебя, ну, ты знаешь. Что я тебя учу?

Саввушка, мальчик мой, пишет тебе твой дядя, Макар Ильич.

Горжусь вашими победами! Впрочем, я не сомневался, что ты и твои товарищи отвоюете город Христа. Помни, что в жизни главное – это честь. Не поддавайся никому, береги достоинство, будь мужчиной. Но на рожон не лезь. Мы все ждём своих героев. Возвращайся домой.

Твои навеки,

Алия и Макар Ильич Куницыны"

Со всеми этими заботами Савва забыл про поиски. Тётя Алия права. Если мама жива, то по приметам её легко найти. Как только он разгребёт здесь всё, обязательно продолжит искать рабыню с разноцветными, как у него, глазами.

– Гром, дружище! – вскрикнул Савва без боязни потревожить спящего друга.

Он встал со скрипучей кровати, подошёл к окну и открыл его. Сокол присел на подоконнике. Из шапочки птицы торчал уголок записки.

"Приходите в медицинскую роту. Есть новости. Денис".

Савва растолкал упирающегося, сонного Илью, и после завтрака они отправились к лекарю.

Медицинская рота занимала один из дворцов варваров. Раньше здесь располагался госпиталь, куда много лет тому назад принесли истекающего кровью Иисуса. Двенадцать ножевых ранений от его преследователей сделали своё дело – пророк умер, а потом, как гласит церковное учение, вознесся на облака, к отцу Небесному. После падения Новой Византии варвары постарались уничтожить все следы пребывания Иисуса на земле, но христиане постепенно восстанавливали памятные места. У госпиталя, под окном, где скончался пророк, лежали цветы и горели свечи.