Беспамятный
Шрифт:
Я внимательно посмотрел на Джоан. Нет, не пойдет она на фабрику. Нечего ей там делать, честное слово.
— Что-то не так, Птиц? — спросила она, поймав мой взгляд.
— Да вот, жалею, что не научил тебя с корабельными системами обращаться, на уровне пилота.
— Почему?
— Потому что из ребят, конечно, кто-то водит корабли, но я не уверен, что он делает это хорошо. А если бы я успел хоть чему-то тебя научить, то был бы спокоен, — ответил я.
— Вообще-то, пилот у нас ты, если ты вдруг забыл, — надула она губки, но это было напускное. По Джоан Сейли сейчас было очень хорошо заметно, что нервы у нее вдруг натянулись, подобно хорошим
— Я… Я, знаешь ли, в отличие от тебя, пойду на объект. И не факт, что после этого смогу вести корабль.
— Ты опять начинаешь? Что значит «в отличие от»? Я тоже пойду!
— Никуда ты не пойдешь, — отрезал я. — Полететь напросилась? Молодец, полетела. А во время операции будешь находиться на корабле и держать руки на тревожном пульте. Чтобы если вдруг хоть какие-то проблемы — сразу помощь вызывала. Я составлю три информационных пакета, все три и отправишь, если не дай бог что. Поняла?
— Игорь, по-моему, ты начинаешь становиться занудой, — попробовала мисс Сейли зайти с другой стороны.
— А по-моему ты пытаешься спорить с приказом капитана, техник, — оборвал я ее возможный поток аргументов.
Джоан осеклась, смерила меня злобным взглядом, вскочила, резко крутанулась на каблуках и пулей вылетела из кают-компании. Я откинулся на спинку стула, выдохнул, а потом долго и витиевато выругался. Нецензурно и по-русски. Душу отвести, наверное, хотел. К слову сказать, не помогло.
Через полчаса наша пестрая компания уже катила в фургоне по улицам этого богомерзкого Рейвен-Сити. К чему такая спешка? А все очень просто — я получил от Шороха подтверждение, что мой разлюбезный враг Илайя прибыл на завод, и, судя по всему, не очень надолго. Потому мы и ехали через город, который очень напоминал американские поселения, агломерации больших старых мегаполисов. К примеру, Ливермон возле Фриско, или Оакланд какой… Не люблю такие пейзажи. Вообще не люблю Чертов Треугольник. И пусть из всех планет англоязычного сектора ВМО эта — самая цивилизованная и набитая деньгами, — мне здесь не нравится. Совсем. То ли дело в витасервах, которые устроили неподалеку от Рейвен-Сити производственный район, а в самом городе держали штаб-квартиру, то ли дело в том, что витасервы и им подобные в принципе на этой милой планете чувствуют себя, как дома. Вольные Миры Окраины — и без того не самые добрые места, но вот в чем парадокс: чем меньше в том или ином поселении народа, тем человечней и добрее там нравы.
Для примера можно посмотреть на Закат. Бывшая имперская колония, русская планета. Девяносто процентов населения — русские. Оставшиеся десять — как правило, осевшие торговцы. Общая численность населения чуть меньше миллиарда. На всю планету. Добрейшие, отзывчивые, милые люди в большинстве своем.
Или, для другого примера, Берно, чтоб ей пусто было. Колонии двести пятьдесят лет, бывшая собственность Евросоюза. Очень развита промышленность, все население сосредоточено в мегаполисах. Общая численность — почти четыре миллиарда, как на Земле в XX веке. Не люди, а уроды моральные: что не меряется выгодой денежной, тут же начинает меряться выгодой лично-характерной. А ведь в отличие от Заката — на Берно очень мягкий климат и нет такого бешеного количества враждебной флоры и фауны. Поэтому-то маленькие жители Берно — обычные городские подростки, в меру злые и в меру беспредельные, а юные закатцы, которые учатся стрелять раньше, чем читать и писать, воплощения пасторальных картинок. И с оружием обращаются всегда предельно аккуратно.
А на Триангле, кстати, частному лицу оружие не полагается. Ну, то есть можно получить лицензию, например, став членом стрелкового клуба. Или можно записаться на курсы охранников. Или частных детективов. А просто так рядовому члену общества — не положено. Но и наказание за владение оружием, если ты никого из него не ранил и не убил, у них архилиберальное — штраф. Большой, я бы даже сказал, весомый — полсотни тысяч кредов, но… Но это всего лишь деньги. Неподъемные с точки зрения бухгалтера в закусочной, но никакие, с точки зрения мафиози. Мда… Куда-то меня не туда несет в моих размышлениях, если честно.
Тем временем Бустер, сидевший за рулем фургона, отчетливо скомандовал «Готовность!», и парни Вика, да и сам их капитан, быстро одернули на лицах шапки-маски и привели свою амуницию и вооружение в полную готовность. По нашему плану мне сейчас полагалось надеть очки, включить связь и ждать в фургоне, пока не зачистят вход и площадь. Да и потом — мой выход должен был состояться только по команде Вика. Что ж, отсчет закончен, начался Его Величество Танец.
Фургон резко развернулся, задние двери распахнулись одновременно с боковыми, и, пока на свет божий выскакивало шестеро бойцов во главе со своим капитаном, еще один из «Метели» расстрелял ворота фабричного комплекса. Полный «альфа» залп, из всех стволов, буквально снес тяжелые створки, шириной два метра каждая и по пять метров в высоту. Видимо, за воротами кто-то был, из бойцов СБ корпорации, судя по воплям и прочим звукам. И видимо, такое здрасте им явно не понравилось.
Я мгновенно потерял из виду наемников. Они как-то очень шустро рассредоточились по территории, только-только на нее попав. Все, что выдавало их присутствие, так это грохот коротких очередей их оружия, разрывы гранат и обмен на канале команды: «На девять, двести футов, третий!» «Есть, третий, работаю, чек» «Чек да, третий чисто, на два, триста полста, второй!» и тому подобное. Если мне не изменяет моя память, в очередной раз, то «третий» — это расчет плазмобоя, «второй» — пулеметный расчет. Четвертым будет считаться автоматическая турель, а первый — просто боец.
Из-за руля фургона послышался что-то подтверждающий голос Бустера, видимо, я пропустил команду, адресованную именно ему. В ту же секунду фургон бодро дернул задним ходом в освободившийся от воротных створок проем, и боец за «Метелью» отработал несколько целей во дворе. Кажется, турелей больше нет. Короткий обмен на канале подтвердил подавление «четвертых», и фургон выскочил обратно, «на волю, в пампасы».
Клипса наушника рявкнула голосом Вика: «Птиц, пошел, у тебя десять минут!», и я не заставил себя ждать, выскочил на улицу из нутра фургона и короткими перебежками, виляя, словно напуганный зайчишка, рванул ко входу. Вернее к тому, что от входного вестибюля осталось, поскольку туда явно отработал один из «Буранов». А может быть, и не один.
В вестибюле из живых была обнаружена только тяжело раненная женщина, то ли секретарша с ресепшна, то ли еще кто. Я не стал ни оказывать помощь, ни добивать. Не мое, простите, дело. Пронесся молнией к лифтовой шахте, убедился, что лифт не работает, и проскочил еще десяток метров, оказавшись перед лестницей. По планировкам, которые добыл Шорох, офис Илайи находился на четвертом этаже. И мне предстояло преодолеть шесть пролетов, после чего проскочить полста метров на юг от лестницы и обнаружить там свою цель. Или не обнаружить, но об этом лучше не думать.