Бесплодные земли
Шрифт:
Джек Морт побибает в подземке под колесами все того же поезда — легендарного поезда А, — который лет пятнадцать — шестнадцать назад отрезал ноги Одетте. Ну и Бог с ним, невелика потеря.
И впервые за долгие годы Роланд из Гилеада — уже не один в своем поиске Темной Башни. Эдди и Сюзанна заменили Катберта и Алана, друзей его юности, которых давно уже нет в живых… но над Роландом давлеет проклятие нести боль и смерть всем своим близким. Проклятие — по-другому и не назовешь.
В «Мертвых землях» нас ждет продолжение истории этих троих пилигримов, бредущих по землям Срединного Мира. Действие книги начинается по прошествии нескольких месяцев после последнего столкновения у третьей двери на берегу. Они уже прошагали немалый
(И еще одно замечание: мои читатели из Нью-Йорка сразу увидят, что в своей книге я несколько вольно обращаюсь с географией их родного города. Надеюсь, меня за это простят.)
Книга первая
ДЖЕЙК: СТРАХ В ГОРСТКЕ ПРАХА
— А это какая река? — полюбопытствовала Миллисент.
— Это просто ручей. Ну, может, чуть больше, чем просто ручей.
Такая речушка… она называется Мертвая.
— Правда?
— Да, — сказала Уинифред, — правда.
Глава 1. МЕДВЕДЬ И КОСТЬ
Сейчас она в третий раз работала с боевыми патронами… а в первый раз Роланд специально приладил кобуру, чтобы ей было сподручней вытаскивать револьвер.
Теперь у нее было достаточно боевых патронов; Роланд притащил их больше трех сотен из того мира, где жили себе не тужили Эдди и Сюзанна Дин до того момента, как стрелок перебросил их в свой мир. Но, при всем при том, иметь в распоряжении своем кучу патронов еще не значит, что их можно тратить в пустую. На самом деле, как раз наоборот. Боги не любят мотов. Роланда так воспитали, сначала — отец, потом — Корт, его великий учитель, и Роланд по-прежнему верил, что так и есть. Боги накажут не сразу, но рано или поздно за все нужно будет платить… и чем позднее придет час расплаты, тем выше будет цена.
Сначала им и не нужно было растрачивать боевые патроны. Роланд стрелял уже столько лет, что скажи он — сколько — этой темнокожей красавице в инвалидной
Как он и подозревал, они оба родились стрелками.
Сегодня Роланд и Сюзанна пришли на поляну примерно в миле от лесного их лагеря. Почти два месяца этот лес был им временным домом. Дни проходили однообразно, и в этом была своя прелесть. Пока тело стрелка исцелялось, он учил Эдди и Сюзанну всему, чему он должен был их научить: как стрелять и охотиться, как освежевывать и потрошить добычу; как сначала растянуть, а потом выдубить и выделать шкурки убитых животных; что нужно делать и как приспособить добычу, чтобы извлечь из нее максимальную пользу; как определить стороны света, север — по Старой Звезде и восток — по Древней Матери; как услышать голос лесов, где они находились сейчас, милях в шестидесяти к северо-востоку от Западного моря. Сегодня Эдди остался в лагере, и Роланд не принял никаких возражений на этот счет. Он знал: дольше всего человек помнит уроки, которым он научился сам.
Но самый главный урок оставался всегда неизменным: как стрелять и бить без единого промаха. Как убивать.
Поляну, куда пришли Эдди с Сюзанной, неправильным темным полукольцом окружали благоуханные хвойные дерева. С южной ее стороны был обрыв: три сотни футов крошащихся сланцевых выступов и изломанных утесов, образующих этакую исполинскую лестницу. Ручеек кристально чистой воды вытекал из леса, пересекал поляну прямо по центру, сначала бурлил по овражку, промытому в рыхлой земле и крошащемся камне, потом, гремя по каменистому ложу, срывался вниз по обрыву.
Вода стекала по ступеням естественной лестницы серией маленьких водопадов, над которыми вздрагивали изумительные переливы радуг. Этот спуск выводил в великолепную и глубокую долину, густо заросшую елями. Было там несколько вековых вязов, которые не давали молодой хвойной поросли задушить себя. Они возвышались, зеленые, пышные и величавые — деревья, что были, наверное, старыми уже тогда, когда край, откуда пришел Роланд, только еще начинал отсчет своей молодой истории. Роланд не сумел разглядеть ни единого признака, который указывал бы на то, что в этой долине когда-нибудь были лесные пожары, хотя наверняка хотя бы несколько молний сюда ударяло. И молнии — не единственная опасность. Когда-то, давным-давно, в незапамятные времена, в долине этой жили люди: в течении прошлых недель Роланд пару раз набредал на следы их давнишнего здесь пребывания. Большей частью то были примитивные рукотворные орудия, но среди них попадались осколки глиняной утвари, которую не выделаешь без огня. А огонь — это злая стихия, услада которому — ускользнуть из рук, что создали его.
Над этим пейзажем, достойным того, чтобы стать иллюстрацией в книге, изогнутой аркой раскинулось небо, безупречно чистое голубое небо, только в нескольких милях отсюда кружилась стайка ворон, что-то выкрикивая своими древними хриплыми голосами. Они, похоже, были чем-то встревожены, как перед началом грозы, но Роланд принюхался к воздуху и не уловил запаха дождя.
Слева от ручья громоздился здоровый валун. Роланд поставил сверху шесть камешков, все — в прожилках слюды. Они поблескивали как стеклышки в теплом свете дня.
— Последняя попытка, — сказал стрелок. — Если кобура держится неудобно… если хоть что-то мешает… то скажи лучше сразу. Мы пришли сюда не для того, чтобы зря тратить патроны.
Она язвительно на него покосилась, и на мгновение ему показалось, что он разглядел у нее в глазах призрак Детты Уокер. Как солнечный блик, подмигнувший со стального клинка.
— А что ты станешь делать, если мне действительно неудобно, но я тебе ничего не скажу? Если я буду мазать и не собью ни одного из этих шести? Тюкнешь меня по башке, как делал этот твой старый учитель?