Беспорядок вещей
Шрифт:
Я отпустила поручень и отвела взгляд.
– Пообещай, что больше не будешь, – потребовал Влад, но в его голосе было столько обиды, что слова прозвучали скорее жалобно.
– Не принимай на свой счет, – вздохнула я, чувствуя себя совсем скверно.
– Знаю, ты всегда выполняешь обещания, – упрямо повторил он. – Пообещай.
– Давай рассматривать это просто как меры предосторожности.
– Думаю, три месяца достаточный срок для того, чтобы определиться, веришь ты кому-то или нет.
Я в изумлении уставилась на Влада. Он был прав, и прав безоговорочно. Я позволила ему быть рядом, метаться глупо и поздно. Рисковать так рисковать.
– Обещаю больше не лезть в твои мысли, – кивнула я. – Доволен?
– Типа того, – примирительно протянул Влад.
Его злость утихла, но от былого приподнятого настроения не осталось и следа. Не понимаю. Я же сделала, как он просил! По идее, он должен обрадоваться. И я еще после этого бука? А сам-то кто?
– Неизвестно, как бы ты себя вел на моем месте.
– Ага. Будь у меня возможности вемов, я бы посеял на планете хаос и стал бы даже хуже Паши.
– Не стал бы, – мотнула я головой.
– Отлично, – улыбнулся он, и я заподозрила, что меня разыгрывают. – Значит, я был бы милым и пушистым. Как ваши бешеные зубастые кролики из Потока. Вообще, гадать можно до бесконечности. Правду мы никогда не узнаем.
Милым и пушистым? Вряд ли. Чертовски сложно удержаться от искушения получить ответы, когда вот они – протяни руку и возьми, никто не поймает. Дар пришел ко мне рано, в четырнадцать лет, и я быстро к нему привыкла. Люди превратились в открытые книги, и во многие я бы с радостью не заглядывала. Увы, выключить чужие чувства мне не под силу. Они ярко светят в лицо, сдают с потрохами ложь и фальшь, напрочь убивая веру в человечество. Вторжение в личное пространство требует отдельных усилий, и жизнь научила меня осторожности. Первые ошибки стоили дорого – слишком дорого. Но все равно порой самоконтроль отказывает.
– Кстати, тут каток есть, – сменил тему Влад. – Раз у Артема открылась страсть к катанию по полу, пустим ее в мирное русло. Например, завтра. В какое-нибудь жутко непопулярное время. С утра будет самое то.
– А как же твоя работа?
– Приду к обеду, никто не расстроится. Посижу до ночи, не привыкать.
– Уговорил, – сдалась я. – Коньки… Ох…
– Не прибедняйся, – хмыкнул Влад. – Ты мечтала стать балериной, в конце концов.
– Именно. А не фигуристкой.
– Не думаю, что тебе грозит изобразить номер «корова на льду». В отличие от меня.
– С удовольствием посмотрю, – хихикнула я. – Теперь найдем Артема, и баиньки. Иначе наше утро наступит в обед.
Я собралась с силами и всмотрелась вглубь торгового центра. Самый яркий сгусток энергии мелькал этажом ниже. Надо же, куда успел удрать! Мы спустились на третий этаж и обнаружили Артема, кружащего у горшка с пальмой. Узнав про каток, мальчик взвизгнул от радости, обнял Влада и последовал на улицу без пререканий. Эти двое крепко сдружились. Иногда на меня накатывала зависть – Артем с первых дней вел себя с Владом гораздо непринужденнее, чем со мной. Возможно, дело в возрасте? Ведь Артем мог быть моим сыном… Ну, теоретически.
Никогда не питала к детям особой любви, но сейчас мне показалось, что я упустила нечто очень важное. Дыхание перехватило, внутри все сжалось – резко, свирепо, до боли в горле. Как спасение – крутящаяся дверь с надписью «Выход». Морозный воздух моментально отрезвил. Безжалостно защипал щеки и прокрался под наспех застегнутую дубленку. К счастью, у здания было полно такси. Мы высадили Влада в центре, в двух шагах от дома, и поехали к себе.
Перед новым домом царила идиллия: аккуратные, покрытые снегом газоны, дорожки из плитки, игровая площадка с затейливыми горками. Жаловаться было не на что, но я скучала по родному бабушкиному подъезду и квартире, заставленной ее вещами. За месяц я не свыклась с переменой обстановки, и в нашем безупречном дворе мне чудились клумбы с самодельным заборчиком и лавочка, занятая вездесущей Карловной, готовой осчастливить соседей косметикой, посудой и всем на свете – якобы по дешевке.
Артем так утомился, что уснул, едва его голова коснулась подушки. Я подоткнула одеяло, прикрыла дверь детской и отправилась в свою комнату.
Сон не шел. Мысли путались и неизменно возвращались к застенчивой девушке с медными волосами. Где я ее видела? Встретиться нам было решительно негде! Анфиса совершенно не похожа на меня – такая вся хрупкая, миленькая и… нормальная. Я не понимала, как отношусь к ней. Конечно, я знала, что жизнь продолжается, но одно дело знать, а другое – увидеть собственными глазами. У Паши получилось переступить через прошлое и идти дальше, а у меня нет. Хотя разве это странно? У него с самого начала все складывалось благополучно. Образцовые отец с матерью, братья-гении, семейные ужины и сборы по праздникам с подарками и застольем. Удачная карьера, визитки с глянцевым отливом и позолоченными краями, деловые поездки, сотни телефонных переговоров. Куда ни глянь, везде сверкающая идиллия, и я в нее не вписывалась. Мое место было в той части его жизни, которую он ото всех скрывал. Я беспрестанно ловила чужие взгляды, завистливые и осуждающие. В них было изумление и один-единственный вопрос – «Что он в ней нашел?». Что обычно связывает людей? Любовь, страсть, социальное положение, единство душ или банальный расчет. Наша связь была прочнее, но в реальности нас ничего не объединяло. Ровным счетом ничего. Что тут говорить, если бы не дар, Паша и не взглянул бы в мою сторону. В итоге он остался там, в своем идеальном мире, с кучей людей, перед которыми умел мастерски притворяться. А я никогда не умела и не хотела учиться – на этом все и кончилось.
В комнате стало тоскливо и неожиданно прохладно. Я вздохнула и забралась под одеяло. Закуталась, как могла, но согреться не получилось. Было холодно. Ужасно холодно, до дрожи. Будто я до сих пор мерзла на стоянке у торгового центра, а все такси разом испарились. Отопление в квартире прекрасное, одеяло теплое. Значит, дело не в них. В последнее время, стоило занервничать, как меня насквозь пронизывал холод – жестокий и беспощадный. Избавиться от него можно было лишь одним способом – расслабиться и успокоиться.
Я вылезла из постели, накинула теплый халат и прошла на кухню. Там царили тишина и полумрак. Гудел холодильник, за окном сыпал снег, на столе отсвечивал экраном забытый Артемом ноутбук. Я села напротив него и всмотрелась в открытую страничку. В поисковой строке был вбит запрос о формах английских глаголов. Влад объяснял мне, как пользоваться интернетом и электронной почтой. Духом современности я не прониклась. Хотелось помнить другие письма – пожелтевшие конверты с плотно исписанными листами, рисунки на полях и недели томительного ожидания. Запах чернил, шуршание бумаги. А тут безликий текст на мониторе. Зато Влад говорит, что в интернете можно найти все что угодно. Хм…
Пальцы потянулись к клавиатуре, с трудом выискивая нужные буквы. Толком не зная, что творю, я ввела в поисковике «Павел Левицкий и…». И кто? Глупо это, да и вообще, какое мне до него дело? Строка поиска развернулась, продолжив за меня: «Павел Левицкий и Анфиса Исаева». Ого! Откуда он знает?! Ощущение было жутким, но по надписи я все-таки кликнула. Количество найденных ссылок поразило воображение. К ним прилагалась куча фотографий: суета, напыщенность и глянцевые улыбки. Я торопливо пролистала красочные картинки и открыла первый же сайт. На нем была размещена новость о помолвке «младшего сына президента Сигмеон-банка и знаменитой модели, лица косметической компании "Нилайт"». О-о-о! Ну конечно! От досады я чуть не стукнула себя по лбу. Вот где я видела Анфису – в рекламе. Постоянно по телевизору крутят, в кадре то и дело мелькают ее огромные серые глазищи с подводкой и густо накрашенные ресницы. Эффектная девушка, совсем не модельного роста, тонюсенькая, с потрясающе невинным выражением лица. Кроме того, в новости было сказано, что Паша и Анфиса вместе уже два с половиной года. Недолго он печалился! Подумаешь, из-за его выходок лучшая подруга в психушке. Сущая мелочь! Чем это мешает наслаждаться обществом моделей?