Беспощадные святые

Херд Мишель

— Мне нужно было время, чтобы во всем разобраться, – говорит он, и я указываю на гостиную. Я жду, пока он сядет, прежде чем плюхнуться рядом с ним.

— И? Ты во всем разобрался? – Я спрашиваю, чтобы он снова заговорил.

Он качает головой.

— Нет.

Страх, что он снова исчезнет, закрадывается в мое сердце.

— О каких вещах мы говорим?

Его глаза встречаются с моими, и напряженность поражает сильнее, чем когда-либо.

— О нас.

Желая разрядить напряжение, я шучу:

— Так ты признаешь, что "мы"

есть?

Это не вызывает у него улыбки. Вместо этого он делает глубокий вдох и говорит:

— Мы пришли из разных миров.

— Я знаю. Ты русский. Я американка. Ты интроверт. Я экстраверт. – Сморщив нос, я говорю. – Это может сработать между противоположностями.

— Дело не в этом.

Я поднимаю руку, чтобы остановить его.

— Прежде чем ты скажешь мне, почему ты думаешь, что это не сработает... – Я делаю глубокий вдох и выдавливаю. – Поцелуй меня. Если это отстойно, мы узнаем и можем пропустить весь разговор о том, почему это не сработает. По крайней мере, тогда мы сможем быть друзьями, потому что ты мне действительно нравишься, и я бы хотела сохранить тебя в своей жизни. Если этого не произойдет...

Карсон двигается так быстро, что я едва успеваю это заметить, а затем его рот прижимается к моему. Его руки обхватывают мою челюсть и, удерживая меня на месте, его язык проникает мне в рот.

Проходит секунда, прежде чем я соображаю. Мои эмоции взрываются в груди подобно фейерверку, поджигая мои внутренности.

Карсон наклоняет голову, и все, что, как мне казалось, я когда-либо знала о поцелуях, о свиданиях, об отношениях, исчезает.

Его рот начинает пожирать мой, заставляя меня гореть до такой степени, что я начинаю беспокоиться о реальной возможности самовозгорания.

Карсон целует меня.

Эта мысль проносится сквозь меня, как ракета, и затем я осознаю, как это потрясающе – чувствовать его рот на своем. То, как его губы ласкают мои. Какой у него вызывающий привыкание вкус.

Удовлетворенный стон вырывается из меня, когда я прижимаюсь к нему еще теснее. Сосредоточившись исключительно на Карсоне, я уношусь в облаке чистого блаженства, пока наши рты исследуют друг друга.

Это то, чего я боялась никогда не испытать.

Когда наши губы прикасаются друг к другу, а наши языки поглаживают друг друга, у меня быстро перехватывает дыхание.

От моего отшельника не осталось и следа. Карсон доминирует надо мной, и все, что я могу сделать, это подчиниться.

Это та часть Карсона, которую я еще не видела. Та сторона, которую, как я знала, всегда была рядом. Вот откуда берется напряженность, и это чертовски возбуждает – наконец-то испытать все это на себе.

Глава 9

КАРСОН

Несмотря на то, что Хейли – это все, о чем я думал, я все еще не решил, что собираюсь делать.

Это было до того, пока я не попробовал ее на вкус.

Пока

она не застонала мне в рот.

Чувство собственничества овладевает каждой частичкой моей рациональности, и я теряю контроль.

Прерывая поцелуй на мгновение, я толкаю Хейли обратно на диван, пока она не оказывается подо мной. Она раздвигает ноги, чтобы я мог устроиться между ними, а затем я беру ее за подбородок и снова прижимаюсь ртом к ее рту.

Мой язык прижимается к ее языку, показывая ей именно то, что я хотел сделать с ней с того момента, как впервые увидел ее.

Мое сердце колотится о ребра, мое дыхание вырывается из ее груди.

Когда она пытается дотянуться до моего пальто, я беру ее за руки и одной своей зажимаю их у нее над головой. Это вырывает у нее еще один стон, и, не в силах остановиться, я перемещаю рот к ее шее, впиваясь зубами в ее кожу. Я усердно сосу, желая пометить ее.

Моя свободная рука движется вниз от ее подбородка, пока я не достигаю выпуклости ее груди, а затем сильно сжимаю.

Господи, она идеально ложится в мою ладонь.

Хейли хватает ртом воздух и выгибает спину.

— Боже… Карсон.

Я возвращаю свой рот к ее, мой язык погружается глубже, мои зубы прикусывают, а губы успокаивают жжение. Мои пальцы находят ее сосок, и я сжимаю его, превращая в твердый камешек.

Я хочу поглотить ее. Я хочу владеть каждым дюймом ее тела.

Моя.

Осознание этого поселяется глубоко во мне. Оно вонзает в меня свои когти, пока не становится частью моей души.

Хейли моя, и у нее нет выбора в этом вопросе.

Это то, с чем я изо всех сил пытался смириться. Независимо от того, чего хочет Хейли, я ни за что не смогу держаться от нее подальше.

Я ни за что ее не отпущу.

Желая, чтобы она почувствовала, что она делает со мной, я трусь своим членом о тепло, исходящее между ее ног.

Это примерно все, что я могу вынести, прежде чем сорву одежду с ее тела и погружу яйца глубоко в нее.

Заставляя себя прервать поцелуй, я издаю рычание, двигаясь вниз по ее телу, скользя носом по ложбинке между грудями. Сквозь ее рубашку я сжимаю зубами ее сосок и покусываю его. С очередным рычанием я отпускаю ее и, поднявшись с дивана, устанавливаю между нами безопасное расстояние, чтобы не поддаться своему желанию трахнуть ее.

— Вау. – Хейли делает пару отчаянных вдохов, не двигаясь с того места, где она лежит на диване. – Если ты этого не почувствовал, – она делает еще один вдох, – тогда я облажалась.

Мои глаза горят, когда я сосредотачиваюсь на том, чтобы успокоить собственное дыхание.

— Так что? – спрашивает она и, приподнявшись, выжидающе смотрит на меня, ее губы припухли от моего поцелуя и моих зубов. – Я облажалась?

Я качаю головой.

— Все не так, как ты думаешь.

Мои слова вызывают у нее смешок.