Беспредел по-русски (Цезарь - 3)
Шрифт:
Потом началась стрельба, какая-то кутерьма, одни пытались вырваться из цеха, другие, наоборот, их не пускали. Илья уточнил у победителей степень своей свободы, и пошел искать Аббата. Тот оказался жив( пользуясь темнотой, Илья вытащил его из зала, взвалил на плечи и вынес во двор. Там погрузил в его машину, завел ее и поехал в Москву.
Его никто не видел. Кроме одного-единственного человека. Яковлев помог донести обмякшего Аббата, потом, стоя у машины, коротко проинструктировал. Ночью, во время подготовки визита в Мытищи, Цезарь заодно и подкинул идейку для дальнейшей реализации. Неплохо было бы, если бы кто-нибудь предложил Гончару убить Ученого... Яковлев высказал пожелание, чтобы Илья навел на эту очень дельную мысль Аббата. Пусть он убедит Гончара убрать Ученого. Именно для этого, собственно говоря, мытищинскому бандиту и оставили жизнь. Потом он спросил, какое прозвище - "кодировку" - хотел бы взять Илья. Тот, почти не задумываясь, ответил: Вегас. Таким образом он должен был представляться при выходе на связь. О способе общения Валера тоже позаботился, заставив Илью выучить наизусть телефон диспетчера. Имени ни своего, ни своего абонента ему говорить нельзя, пользоваться только кодировками. И при этом ни в коем случае нельзя допускать, что кто-то - а особенно Цезарь - узнает, что Илья выбрал для себя путь двойного агента. Для всех он должен был стать убежденным врагом Организации. С той минуты, как Аббата положили на заднее сиденье, а Валера хлопнул Илью по плечу и пожелал удачи, он таким врагом и стал. Да, он больше не помнил о том, что просился работать с Цезарем. В своей памяти Илья разрешил остаться совсем другим воспоминаниям. Леха на кухне накануне страшной ночи. Откровенный, по-человечески понятный, одолеваемый дурными предчувствиями. Да, он приказал задушить проституток, но они все равно доброго слова не стоили. А той смерти, которой умер Леха, не заслуживал ни один, самый страшный преступник. И глядя на его муки сутки спустя после ночных откровений, Илья уже не помнил, что ненавидел его. Пахана он тоже жалел. Все-таки мужик вытащил его из казармы, да еще и дешево.
Да, Цезарь просто запугал его. Не стыдно. Если сломался даже такой дуб, как Пахан, что говорить об Илье? Да, согласился плясать под его дудку, втайне мечтая улучить минуту и грохнуть его. Поэтому и искал Аббата, что хотел предупредить о планах Цезаря. Не успел. Ну, хоть жизнь спас.
К тому моменту, как Аббат очухался после мастерского удара по затылку, Илья свято верил, что на самом деле все именно так и было. Он привез своего пассажира на перовскую квартиру, ранее занимаемую группой Лехи. Фактически, сейчас это было самое безопасное место во всей Москве. Цезарь уверен, что эту группу он уже уничтожил, поэтому проверять квартиру на наличие жильцов не станет.
Несколько томительных дней пришлось выжидать Илье, пока его честолюбивые замыслы начали исполняться. А до тех пор он выхаживал раненого Аббата. Шестерить не шестерил, о своем достоинстве помнил, но и нос не драл. В общем, был самим собой. И сумел убедить недоверчивого и хитрого толстяка в том, что является ценным приобретением.
Сразу по приезду Аббат уведомил кого-то из знакомых в том, что остался жив. К нему тут же начали приезжать люди, о чем-то шептались за закрытыми дверями. Слух у Ильи всегда был хорошим, поэтому он быстро составил общую картину событий. Цезарь разозлился, факт. Ему попытались щелкнуть по носу, промазали, теперь он вышел на тропу войны и коллекционирует скальпы. Сами виноваты. Гончара Цезарь лупил по всем фронтам, и лупил мастерски. Ну, они старые враги, Цезарь его однажды пощадил, но теперь вряд ли отстанет. Похоже, Гончар уже крупно пожалел, что сунул нос в пчелиный улей. Особенно после того, как накрылось медным тазом его водочное производство.
Аббат был человеком крайне осторожным. Неприятности с Цезарем ему, разумеется, тоже не нравились, особенно после разгрома в Мытищах. Поэтому он, в отличие от Гончара, прочно залег на дно. Занял выжидательно-оборонительную позицию. Гончар его часто тревожил - и по телефону, и гонцов присылал. Аббат каждый раз плакался - типа Хирург исчез, его помощника грохнули, а кто порядок наводить станет? Аббат. Чтобы предпринимать какие-то меры, сначала надо разобраться с тем, что осталось. Поэтому его распоряжения касались, в основном, укрепления обороны собственного имущества. Правильно, думал Илья. Так больше шансов, что к тебе не полезут. И действительно - никто не сообщал о налетах Организации на мытищинскую группировку.
Сам Илья никому не звонил, и к телефону на звонки не подходил. Когда Аббат удивился, Илья пояснил( "Мне никто не должен звонить". А когда Аббат наконец-то решился высунуть нос, ненавязчиво напомнил( в Москве неспокойно, одному ехать опасно. Аббат подумал и согласился. Таким образом, Илья поехал с ним. В качестве водителя, телохранителя и единственного помощника.
Они приехали в Измайлово, на 7-ую парковую( Илья спросил(
– Аббат, а окна той хаты, куда мы идем, на какую сторону выходят?
– А что?
– мгновенно насторожился тот.
– Нельзя тачку без присмотра оставлять. Мало ли, заминируют. Надо или под нос местным бабулькам ставить, чтобы они приглядели, или под окна.
– Давай к бабкам, - решил Аббат. Вытащил из кармана мятую купюру в пятьдесят тысяч, отдал Илье( - Найми кого-нибудь сторожить. Мы часа на три, не больше.
Илья наметанным глазом определил, кто из пенсионеров, облюбовавших лавочку напротив подъезда, будет сидеть долго. Подошел, вежливо попросил гонять от машины посторонних.
В подъезд зашел первым - как настоящий телохранитель. Проверил лестницу, вызвал лифт. И лишь потом сделал знак ожидавшему на улице Аббату. Шестой этаж( Илья отступил назад, Аббат нажал пипку звонка.
Открыл им крупный парень, сложением напоминавший Валеру, но коротко остриженный и с неприятным лицом. Что-то в нем было бульдожье.
– А это кто, Аббат?
– осведомился он.
– Илья, тот пацан, что вывез меня раненого с завода.
– А-а, - равнодушно протянул тот.
– Заходите, что ли.
Провел в большую комнату, служившую гостиной. Достал бутылку импортной дряни, две стопки.
– Сам не пью, - пояснил он, - но вам налью с морозца.
– Я пас, - сказал Илья.
– За рулем.
– Как знаешь, - пожал плечами хозяин квартиры.
Вышел на кухню, прикрыв за собой дверь. Судя по тому, что послышались приглушенные голоса, в квартире находилась женщина - жена или любовница.
– Как его звать-то?
– спросил Илья.
– Чума. Бригадир Гончара. Единственный остался. В прошлом году три было - Алекс, Муравей и Чума. Алекса Цезарь грохнул за свою шалаву, Муравей, что называется, без вести пропал.
– Большой человек, - с уважением сказал Илья.
– Это да. А чуть позже и сам Гончар приедет.
– В гости?
Аббат усмехнулся.
– Делать ему больше нечего. Я же вместо Хирурга остался, так вроде получается, выше меня всех перерезали. Так что решать станем, что дальше предпринять. А ты, вот что...
– Понял, - предупредил его приказ Илья.
– Исчезну. И тем быстрее, чем вернее укажешь направление.
– Далеко ходить не надо, - обрадовался Аббат такой понятливости. Вон, с Ксюхой на кухне посидишь. Она девка что надо. Только руки не распускай - Чума не любит, когда его подружку лапают.
– Да не, Аббат, ну о чем ты говоришь? Я ж чувак воспитанный, не какая-то там пензенская деревенщина. Культурное обхождение ведомо.
Вернулся с кухни Чума, притащил тарелку с какой-то закусью и жестянку с минералкой. Налил водки Аббату, себе распечатал банку.
– Ну, за твое чудесное возвращение с того света, - провозгласил он тост. Сделал несколько больших глотков, поинтересовался: - Каким чудом-то вылез? Я слышал, Цезарь подранков не оставлял.
– Те, кто лоханулся, там и остались, - охотно подтвердил Аббат.
– А я Илюхе обязан. Меня-то быстро вырубили, а он вроде как в стороне стоял. Нет, и ему досталось, но не так. Он меня и вытащил.