Беспредел по-русски (Цезарь - 3)
Шрифт:
Илья молча повернулся и с чувством собственного достоинства удалился. Он свое дело сделал.
Оксана с презрительной миной на хорошеньком личике сидела на табуретке у окна и курила. Но на Илью взглянула с интересом.
– И о чем там речь?
– О ерунде. Ты давай, чего-нибудь пожрать сваргань. Они уже все съели.
– Опять? Еще чего!
– Давай, давай, - Илья строго сдвинул брови.
– Изобрази хорошую хозяйку. Глядишь, Чума и поласковей окажется.
Оксана скорчила такую мину, что даже дураку стало бы ясно( Чума ласковым станет только в могиле.
– Оксана, - тихо позвал Илья, когда на плите зашипело жарящееся мясо.
– Да?
– Короче, сегодня веди себя прилично.
– Зачем?
– Я подкинул им идейку. И крайне важно узнать, как они ее реализуют.
– Хочешь, чтобы я из Чумы вытянула?
– равнодушно уточнила Оксана.
– Как тебе сказать... Если ты это не сделаешь, я не расстроюсь. Но это мое первое рацпредложение... Понимаешь?
– Очки набираешь?
– Что-то вроде этого.
– Позвони завтра днем. Только попроси какую-нибудь бабу позвать меня Чума не разрешает мне к телефону подходить. Прикинешься моей подругой, которой приспичило купить кожаную куртку, а одна поехать не может - я нужна в качестве критика. Чего узнать-то надо?
Илья глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Понизив голос, раздельно произнес(
– Как, когда и где уберут Ученого.
Оксана опешила. Уронила нож, посмотрела на Илью дикими глазами.
– Так это и есть твоя идея?
– Да.
В зеленых глазах блеснула ненависть.
– Хрен тебе. Еще и Чуме вложу, что ты меня на треп раскручивал. Сука, если бы я знала, что ты такие планы вынашиваешь...
– Оксана, на два тона потише.
– Да пошел ты!
– Хорошо. Не говори. Пойди и настучи. А потом посмотришь, каков окажется результат.
Оксана, поджав губы, метнула в него косой взгляд.
– Выкрутишься, падла?
– Разве речь идет обо мне?
– А о ком еще-то?
Илья молчал, блаженно улыбаясь. Речь идет об Ученом, ясно было написано на его лбу. И выкрутится ли он, если Оксана проговорится?
– Ты...
– до Оксаны начало доходить.
– Я просто выслуживаюсь, - быстро перебил ее Илья.
– Интересуюсь только поэтому. Если этот номер пройдет, я уже напрямую через тебя пару идеек такого же плана подкину. А с тобой бабками поделюсь. А, Оксан? Тебе ведь бабки не помешают, если от Чумы свалить решишься?
– Крыша над головой мне понадобится, - буркнула она.
– И просто "крыша".
– Ну, это не ко мне. Хотя я не понимаю, чем тебе Чума не нравится. Здоровый мужик. И в постели, наверное, как жеребец.
– Очень верно замечено, - буркнула Оксана.
– Такой же копытный, громко ржущий и любит, чтобы на нем верхом ездили. Только навоза и не хватает, а так спальня ничем от стойла не отличается.
– Кстати, я ему при первой же возможности намекну, что ты сбежать планируешь.
– Ты что?
– А это чтобы он тебя постоянно при себе держал. В его присутствии ты же не дернешь, правильно? Пусть даже дела при тебе обсуждает, чтобы тебе подслушивать тайно не приходилось.
Оксана плавно опустилась на табуретку, сложила руки на коленях.
– Илья, ты хорошо все продумал?
– Да, конечно. Я хочу подняться. Поможешь - в долгу не останусь.
– Ты не боишься так доверяться мне?
– А что особенного в том, что я попросил тебя помочь мне продвинуться? Подумаешь, несколько опрометчиво, но ведь я молодой, позволительно хвататься за первый попавшийся шанс. Неужели тот же Чума не поймет? Да ему в лучшем случае в голову придет, что я к тебе клинья подбиваю, для того и обрабатывал. Ну, разобьет он мне морду, что с того?
– Смотри, - уклончиво сказала Оксана.
– Так телефончик подскажешь? Чтобы клинья подбивать сподручней оказалось?
Несколько секунд она сидела неподвижно, глядя в пол. Затем на ее лице появилась бледная улыбка. Тихо она назвала семь цифр...
...Все расчеты Ильи строились на том, что Аббат со дня на день свалит к себе на хату, предоставив желанную свободу действий своему помощнику, а Ученого они попытаются убрать не завтра. потому что ни при каких иных условиях позвонить Оксане Илья не мог.
Да, по магазинам ходил он. Можно, казалось бы, купить жетон и звякнуть с таксофона. Но Аббат выдавал деньги и требовал отчет о покупках с точностью до копейки. Свои деньги у Ильи имелись, и в достаточном количестве, но он подозревал, что за ним ведется тайное наблюдение. Он пойдет к телефону, об этом доложат Аббату. Тот спросит, откуда деньги, даже такая мелочь. Утаил? А смысл? Кому такому хотел позвонить Илья, что это нельзя было сделать дома? В общем, ничего не выходило.
Но вечером Илью ожидало горькое разочарование. Аббат не собирался домой сам - ему приглянулось безопасная берлога - и не хотел выпускать Илью из-под контроля.
– Ты, вот что, - начал Аббат.
– Больше таких вещей не делай.
– Каких?
– Илья сделал вид, что не понял.
– Если что надумал, мне излагай.
Илья покаянно кивнул.
– Аббат, ей-богу, я не хотел. И в комнату-то заходить не собирался. На кухне торчал за закрытой дверью. Потом в сортир пошел, и в этот момент Чума чуть ли не в крик на тебя - мол, почему не уверен, что Хирурга замочили. Я и зашел. Хотел сказать, что ты без сознания валялся, видеть просто не мог. Пока отлил, вы уж о другом говорили. И, короче, я стоял, все момент ловил, чтоб тебя выгородить, а потом... Само вырвалось. Сильно я тебе повредил?
– Да ну, брось. Я тебе прощаю. Ты вроде как неплохо себя показал, первый раз закрою глаза на оплошность. Но на будущее...
– Понял, шеф!
– радостно воскликнул Илья.
Аббат помолчал. Потерся задницей о сиденье, будто уселся неудобно, покряхтел.
– Одного в толк взять не могу: с чего ты вдруг зациклился на идее замочить Ученого? Дома приставал, теперь к Гончару подъехал... Чем он тебе помешал?
Внезапным озарением Илья понял: Аббату эта идея прямо-таки как в горле кость. Интересно, почему? Ученый вроде бы его противник, но смерти его Аббат чуть ли не боится. Что-то тут не то.