Бессердечное небо

Валенти Сюзанна

— Есть только ты, Рокси, — сказал я, найдя ее вечно зеленые глаза и удерживая их. — Звезды могут получить все это, все, что есть во мне, кроме тебя.

— Есть только ты, Дариус, — ответила она, ее руки переместились на мои плечи, когда она опустилась на мой член до конца, из ее идеального рта вырвался стон, который заставил все мое тело задрожать от потребности в ней.

Она держала мой взгляд, начав медленный ритм на мне, слезы все еще катились по ее щекам каждые несколько мгновений, но по мере того, как я был поглощен своей потребностью в ней, они начали исчезать, падая на

мою грудь, жар моего Дракона прожигал мою кожу, когда я освобождался для нее.

Глаза Рокси пылали, так как жар между нами продолжал нарастать, и я опустил пальцы на ее клитор, впиваясь поцелуями в ее стоны удовольствия, и начал медленно поглаживать чувствительную точку в такт ритму ее бедер.

Ее ладони прижались к моей груди, и давление ее магии на мою заставило меня выругаться, когда я отбросил свои барьеры и впустил ее в себя, объединенное тепло нашей магии вспыхнуло в моем сердце, как жидкое пламя.

Жар между нами продолжал нарастать, я двигал бедрами в такт ее ритму, направляя ее руками, когда начал вводить себя глубже, заставляя ее дыхание сбиваться с каждым глубоким толчком моего члена внутри нее.

Я чувствовал, как давление в ее теле нарастает и нарастает, словно катушка, которая так и просится сорваться, и продолжал массировать ее клитор, пока она боролась с наслаждением, требовательно произнося ее имя, когда я входил в нее, и крепко целовал ее, пока она, наконец, не распалась на части.

Но когда ее киска пульсировала и сжимала мой ствол, жар между нами разгорался еще больше, пламя, которым она одарила меня Поцелуем Феникса, разгоралось в моей груди, встречаясь с ее собственным пламенем, и внезапно мы загорелись.

Я выругался, разрывая наш поцелуй, мои глаза расширились, когда я посмотрел на синее и красное пламя, которое поглотило не только ее плоть, но и мою, этот огонь между нами загорелся и захватил все вокруг нас так же, как мы захватывали друг друга.

Рокси снова закрутила бедрами, и из меня вырвался драконий рев, когда огонь между нами пробежал по моим венам, заставляя каждую точку контакта между нами гудеть от удовольствия, подобного которому я никогда не знал.

Ее крылья широко раскинулись у нее за спиной, огонь позолотил их так красиво, что я мог только смотреть на это потрясающее создание и удивляться своей удаче, что она стала моей.

Рокси стонала, скача вверх и вниз по длине моего члена, а я входил в нее, глядя на нее, когда она кричала от каждого толчка моего члена внутри нее, и я чувствовал, как золотые монеты плавятся под нами от силы нашего пламени.

Красный и синий огонь смешивался с золотом моего Дракона, и было что-то настолько пленительное в том, как он покрывал ее плоть, что я только и мог, это пялиться на нее и пытаться сделать так, чтобы момент между нами длился и продолжался вечно.

Но, конечно, мое тело не могло больше сопротивляться ее разрушению, нежели я мог остановить дни, проходящие мимо нас, и когда я продолжал трахать ее глубоко и медленно, я понял, что приближаюсь к своему концу.

Я приподнялся и снова поцеловал ее, слезы сгорели от огня, так что на ее губах я чувствовал только вкус желания и любви, которые я так же остро ощущал к ней.

Я

схватил ее за задницу и перевернул нас, прижав ее крылья под собой, закинул ее ногу на свою руку и вогнал член так, что она простонала мое имя, когда я нашел идеальное место в ее теле и доставил ей все удовольствие, на которое был способен.

Губы Рокси снова нашли мои губы, когда я опустил бедра на нее, продолжая медленно мучить, я глубоко целовал ее, мой язык танцевал с ее языком, когда я толкнулся в нее еще раз, и она кончила для меня так красиво, что у меня не было выбора, кроме как присоединиться к ней в ее кульминации.

Я целовал ее крепко, пока кончал в нее, наполняя ее своим семенем и обозначая ее как свою, ее киска пульсировала вокруг меня, и пламя между нами, наконец, погасло.

Мы повалились, задыхаясь, на кровать, с которой все еще капало расплавленное золото на пол, и я даже не мог найти в себе силы позаботиться о своем уничтоженном сокровище, когда я обхватил ее руками и прижал к себе так крепко, что почти убедил себя в том, что мне никогда не придется ее отпускать.

— Выходи за меня замуж, Рокси, — произнес я, понимая, что это было несправедливо с моей стороны, но все равно сделал это. Поскольку сейчас в моей жизни есть много вещей, которые я не смогу сделать, но такое я упускать не хочу.

— Останься со мной, Дариус, — ответила она, прося меня сделать то, что я практически уверен, что не смогу. Но если есть хоть какая-то возможность, то я сделаю это для нее.

— Если смогу, то останусь, — честно ответил я, ненавидя, что не могу поклясться в этом более определенно.

— Тогда я выйду за тебя замуж, — ответила она. — Никакой ерунды. Только мы.

— Честно? — спросил я, моя грудь вздымалась от одной мысли об этом, о том, что она будет моей таким непоколебимым образом.

— Честно.

Я проснулся в объятиях любимой женщины с расплавленным сокровищем, покрывшим кровать и приковавшим нас к чертову матрасу.

Рокси застонала, когда проснулась, одна из ее ног тоже застряла в застывшем золоте, хотя остальная часть ее тела была накинута на мое, так что она избежала худшего.

Я не знал, с чего начать, пытаясь все исправить, но она только закатила глаза, когда я сделал замечание по этому поводу, и подняла руку, используя свою магию земли, беря под контроль металл и заставляя его вернуться в ту форму, которую он принимал до того, как нам довелось превратить его в расплавленную кашу. Она бросила монеты и драгоценности обратно в сундук с сокровищами, стоящий рядом с кроватью, и встала с кровати, не позволив мне остановить ее.

— Нам нужно спланировать наше нападение на твоего отца сегодня, — сказала она, пересекая комнату и открывая шкаф, агрессивно перебирая свою одежду.

— Нужно, — согласился я, следя глазами за ее движениями и стараясь не думать о том, сколько еще утр у нас осталось до того, как звезды придут за своим долгом. Потому что я знаю, они придут. Я могу дать сколько угодно клятв и бороться изо всех сил, но в конце концов я не вижу никакого реального выхода из этой ситуации, несмотря на то, как бы мне этого ни хотелось.