Бессердечный ублюдок
Шрифт:
А потом он исчез, и мое тело наклонилось вперед, прежде чем я смогла выпрямиться.
— Хорошо, что я собираюсь научить тебя защищаться, потому что в тот момент я мог сделать все, что захочу, Лина.
Я повернулась, чтобы посмотреть на него, мое лицо было разгоряченным, и я надеялась, что он принял это за смущение, а не за возбуждение. Потому что это было именно так. Мое дыхание было таким поверхностным и учащенным, а он оставался совершенно спокойным. Любая мысль о том, что я могу нравиться этому мужчине и поэтому он помогает, улетучилась, как только я вспомнила, как он прижался своим телом к моему. Я не почувствовала никаких явных признаков
И от этой мысли к моему лицу прилило еще больше жара от смущения.
— Давай, Лина. Покажи мне, чему научилась.
Какая-то часть меня — та, которую я должна была бы сжечь дотла, если бы была умной, — хотела, чтобы он называл меня настоящим именем. Просто скажи «Галина». Называй меня Галиной, когда будешь прикасаться ко мне.
Мое сердце колотилось со скоростью мили в минуту, пока я смотрела на него. Арло был огромен, но разве не в этом смысл самообороны — победить того, кто больше тебя, кто представляет угрозу? Но в данном случае пара моих жалких уроков не помогли бы. Мне повезло с пьяным в переулке. Он был нетрезв. Я застала его врасплох, а потом бежала как черт от ладана. От Арло было не убежать. Мы были заперты в этих боксерских канатах, но я знала, что даже если выберусь, он все равно меня поймает. Он найдет меня, поймает… сделает все, что захочет.
— Я не хочу причинять тебе боль. — Мои слова прозвучали негромко и почти смешно даже для моих собственных ушей. А потом он медленно улыбнулся, впервые за все время, проведенное в моем присутствии. Я задалась вопросом, была ли она первой, которую он когда-либо использовал.
Это было ужасно… и так привлекательно.
Он загнул палец в мою сторону в универсальном знаке «иди сюда». Мои ноги были как желе, руки тряслись. По виску медленно стекала капля пота. Я вернулась к пройденным урокам и заставила себя смотреть на Арло так, словно он был угрозой, которую представлял для меня сейчас… угрозой, которой он был для всех остальных.
Я бросилась на него, целясь в ноги, чтобы свалить, но успела сделать всего несколько шагов, прежде чем он обхватил меня за талию мощной мускулистой рукой и приподнял над землей. Я задыхалась от резкого порыва воздуха и смещения земли под ногами, а потом он снова прижал меня спиной к своей груди, прижав мои руки к бокам.
— Покажи мне еще раз, — мрачно сказал он мне в ухо и отпустил.
Я попятилась назад и попыталась отдышаться. Я снова повернулась, не понимая, что, черт возьми, делаю, но пытаясь найти слабое место. Я снова набросилась на него, но на этот раз увернулась, увидев, как едва заметно напряглась его рука. Я поняла, что он вот-вот снова схватит меня. Мне удалось оттолкнуться ногой и ударить его в икру, но его нога была как цемент, твердая и неподатливая.
Он оторвал меня от земли и крутанул вокруг себя так быстро, что у меня закружилась голова. А потом моя грудь оказалась прижата к канату боксерского ринга, массивное тело Арло прижалось к моему, каждый его дюйм обжигал меня в тех местах, где он касался.
— Ты должна забрать свои деньги, если тебя так учили. — Я услышала дразнящие, раздраженные нотки в его голосе, и мое собственное раздражение возросло.
— Ты больше меня и сильнее. — Я повернула голову в сторону, чтобы посмотреть на него, но это был глупый шаг, так как наши рты оказались в опасной близости друг от друга. — У меня нет перцового
У меня перехватило дыхание, легкие сжались, когда на его лице появилось мрачное, странное выражение.
— Ты должна бояться прямо сейчас, мой свет. — Его слова были тихими… смертоносными. — Ты должна бояться меня больше всего остального в темноте. — Он наклонился еще на дюйм. — Если бы ты знала, кто я на самом деле, то не была бы так близко ко мне.
Я посмотрела вниз, где его рука обхватила канат по обе стороны от меня: татуировки на его пальцах пробирались вверх по тыльной стороне руки, исчезая и поднимаясь по запястью и предплечью. Я никогда не считала татуировки привлекательными, но в случае с Арло они делали его просто невероятно красивым.
— Ты такая маленькая, мой свет, — он издал низкий хриплый звук и оттолкнулся от меня. Я закрыла глаза и выдохнула, как раз когда он сказал: — Ещё раз.
И так в течение следующих нескольких часов я билась и боролась с Арло, пока не вспотела и не устала так сильно, как не уставала раньше, но никогда в жизни не чувствовала себя такой свободной.
Галина
На следующий день все повторилось. Но я отменила смену, зная, что это разумный поступок, даже если не соответствует моей конечной цели.
Мы позавтракали, после чего Арло отвез меня в спортзал, где по-русски накричал на присутствующих там мужчин, отчего те разбежались, а затем несколько часов занимался со мной.
После легкого обеда мы вернулись в его квартиру, где я приняла душ, а затем отрубилась до ужина. Мое тело болело, даже кожа ныла от того, как почти жестоко Арло подтолкнул меня к самообороне.
И хотя я никогда раньше так не уставала, я также никогда не чувствовала себя сильнее и увереннее в своей защищенности. Я никогда не чувствовала себя в такой… безопасности.
Солнце село час назад, и Арло заказал итальянскую кухню, которую только что доставили. Пакеты были вычурными, черными, с золотой надписью на лицевой стороне. Я никогда не питалась в ресторанах с такими шикарными пакетами, как эти, или, черт возьми, вообще с пакетами.
Я делала все возможное, чтобы не смотреть на него. Я чувствовала на себе его пристальный взгляд, настолько пристальный, что была в курсе каждого его движения.
Он не ходил на работу — или чем он там зарабатывал на жизнь — с тех пор как привел в свою квартиру, и мое любопытство начало брать верх, но я воздержалась от расспросов. Сегодня у меня был выходной, но на завтра была запланирована смена «У Сэла», и я не собиралась ее пропускать. Неважно, что он скажет.
Я поднесла вилку к курице с пармезаном на своей тарелке и отрезала кусочек, чертовски сильно сосредоточившись на нем.
Ароматы взорвались у меня во рту, соус был насыщенным, а все вместе сочеталось так, словно повар создавал шедевр. Но вместо холста и красок он использовал помидоры, базилик и другие приправы.
А все дело в том, что я изо всех сил старалась не фокусироваться на Арло, который сидел напротив меня, но ощущался так близко, что я сравнивала еду с живописью.