Бессердечный ублюдок
Шрифт:
Арло молчал так долго, что я засомневалась, ответит ли он вообще. Но потом он взял мое лицо в руки и наклонился, чтобы поцеловать меня в губы почти сладко.
— Это значит «мой свет». Вот кто ты для меня, Галина. Ты — мой свет во всей той тьме, которая меня окружает.
Галина
После утренней исповеди остаток дня был наполнен странной энергией. Мы потренировались в самообороне, но энергия была какая-то не такая. Арло выглядел напряженным, немного отстраненным,
После тренировки он отвез меня к себе домой, сказав, чтобы я расслабилась до ужина, но у него есть дела, и он вернется позже. Он ушел, еще раз поцеловав меня в лоб и оставив стоять в фойе, глядя на закрытую дверь и испытывая ужасное чувство, что я оттолкнула первого мужчину, в которого влюбилась.
А я… влюбилась в него.
Теперь я смотрела в окно его «Мерседеса»: ночь вступила в свои права час назад, а мое беспокойство все на первом плане. Я взглянула на него, но его снова было трудно понять. Он закрылся от меня, воздвиг стену, чтобы я не смогла пробиться сквозь нее. Часть меня просто хотела отменить сегодняшний вечер, потому что та связь, которая, как я чувствовала, начала нас соединять, та близость, которой я жаждала, утекала сквозь пальцы.
Ресторан, в который Арло пригласил меня, находился в нескольких минутах езды от его квартиры и при этом в самом центре богатого района города. Я была рада, что он не повез меня обратно в мою часть Десолейшена. Он подъехал к обочине, где молодой человек в форме камердинера помог мне выйти из машины, а другой мужчина в такой же форме сел на водительское место, после чего отъехал от обочины, чтобы припарковаться. Арло положил твердую и теплую руку мне на спину и повел внутрь. Я почувствовала это прикосновение всем телом и опустила взгляд, чтобы убедиться, что мое возбуждение не выдает меня через одежду в виде твердых сосков.
К счастью, на данный момент я была в безопасности.
Арло посоветовал надеть что-нибудь более официальное на вечер, и я выбрала одно из платьев, которые он мне подарил. Это было черное платье с длинными рукавами из плотного трикотажа с отделкой в рубчик, которое доходило мне до колен. Серый шерстяной жакет, на который он потратился, и темные колготки, покрывающие мои ноги, защищали от прохладного, почти зимнего воздуха Нью-Йорка.
«Василий» выглядел как один из многочисленных небоскребов в этой части города, но кирпичная кладка и художественные изыски были очень похожи на русские. Изображение собора, выгравированное на массивных красных двустворчатых дверях, было настолько детальным, что можно было сказать, что тот, кто его создавал, вложил в него всю свою душу.
Прямоугольные окна располагались через равные промежутки вдоль фасада здания, а витиеватое золотое кованое железо закрывало большую часть стекла, так что внутрь было не заглянуть. Но металлические конструкции были такими изящными и красивыми, что смотреть на них было едва ли не приятнее, чем на само открытое небо.
Арло открыл передо мной дверь, и я шагнула внутрь, ощущая тепло ресторана, его виды и запахи, которые атаковали самыми лучшими способами. Над головой негромко играла традиционная русская музыка, а аромат соленой и сладкой пищи наполнял мой нос при каждом вдохе.
Пожилой джентльмен вышел вперед, его улыбка была широкой и добавляла еще больше морщин на его лице. Он больше всего походил на дедушку, особенно
Пожилой мужчина и Арло начали говорить по-русски, но я не чувствовала себя обделенной, хотя и не понимала их, так как рука Арло по-прежнему лежала на моей спине, а его тело прижималось к моему. После долгого разговора пожилой мужчина повернулся ко мне и, представившись Акимом, поприветствовал в своем ресторане. Он держался на почтительном расстоянии, и я подумала, не оттого ли, что его взгляд опустился туда, где рука Арло властно покоилась на моей талии.
Нас провели через ресторан, и я обратила внимание на яркие красные кабинки по обе стороны от нас. В центре зала и между кабинками выстроился ряд четырехместных квадратных столиков. В зале было всего несколько человек, на мой взгляд, причина была в позднем времени и в том, что это было далеко не обычное время ужина. Но мне понравилось, что здесь было более интимно. Не думаю, что чувствовала бы себя так же комфортно, если бы ресторан был переполнен.
Меня покорил декор, очень традиционный и эстетически выдержанный в русском стиле. На стене в центре висел золотой российский императорский орел, яркие цвета переливались на крыльях и распространялись по стене. С потолка свисала красно-золотая люстра, отбрасывающая мягкое свечение на весь интерьер.
Нас провели к кабинке в задней части зала, и, как только мы сели за стол, пожилой джентльмен спросил меня с сильным акцентом в голосе, не хочу ли я, чтобы он взял мой жакет. Сняв его и повесив на стену рядом с нами, я опустилась в кабинку напротив Арло. Я нервничала из-за этого свидания, а может, дело было вовсе не в свидании, а во всем, во что я призналась ему сегодня утром, включая тот факт, что он весь день вел себя неподобающим образом.
Я и не подозревала, что была так напряжена, но тот факт, что это было свидание, заставлял волноваться, даже когда этого не должно было быть, особенно учитывая все то, чем мы с Арло занимались накануне вечером, и те личные вещи, которыми с ним поделилась. Но по какой-то причине сегодняшняя ночь показалась более интимной, чем та, когда он зарылся лицом между моих бедер.
Эта мысль и последовавшее за ней воспоминание вызвали во мне прилив всех тех чувств, которые он вызывал во мне, что, в свою очередь, заставило мое тело начать нагреваться. Я взглянула на Арло и увидела, как его глаза закрылись, как будто он точно знал, о чем я думаю. И опять же, мое тело предавало меня и то, что он заставлял меня чувствовать на каждом шагу.
А потом время потекло так плавно, так легко, что я позволила себе просто наслаждаться. Проходили часы, пока мы ели русские блюда и говорили обо всем на свете.
Мы не заказывали блюда из меню в традиционном понимании, вместо этого шеф-повар создавал блюда для нас, и все, что я пробовала, было вкусным и совершенно новым для меня. Я попробовала пельмени — ароматные русские пельмени. Затем был борщ — свекольный суп. Особую любовь у меня вызвали пирожки — печеный хлеб с начинкой из мяса, грибов, риса и лука. Все это я ела между глотками водки и невероятными разговорами с единственным человеком, с которым чувствовала себя комфортно. Я напрочь забыла о странностях, которые весь день исходили от Арло. Я забыла обо всех своих проблемах и о том дерьме, которое следовало за мной по пятам… о том, от чего я бежала.